Лингвистическая экспертиза личности

Byadmin

Лингвистическая экспертиза личности

Манжелеевская Елена Вячеславовна,

кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры лингвистики Педагогического института Южного федерального университета
(г. Ростов-на-Дону, Россия)

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ЛИЧНОСТИ: ПРАГМАЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД

Данная статья рассматривает некоторые возможности осуществления лингвистической экспертизы личности с целью выявления психологических особенностей данного индивидуума. Лингвистическая экспертиза – диагностирование личностных качеств человека на основании его речевых проявлений. Тема проведения лингвистической экспертизы личности в указанном смысле находит отражение в исследованиях, проводимых в рамках скрытой прагмалингвистики. Представители этого лингвистического направления внесли весомый вклад в разработку теоретических основ диагностики личностных качеств человека по его речевому поведению. Также в рамках скрытой прагмалингвистики была разработана своеобразная методика проведения лингвистической экспертизы личности, а именно – объективный прагмалингвистических эксперимент (см. Матвеева, 1999). В основе этого эксперимента – количественный анализ речевых привычек отправителя речевого сообщения. Продуктивность данной методики доказана в многочисленных диссертационных исследованиях, в которых были установлены личностные качества, как отдельных индивидуумов, так и профессиональных и национальных групп, а именно – русских, немецких, английских журналистов, военных, дипломатов, философов, адвокатов, программистов, политиков и т.д. (Мкртчан,2004; Селиверстова,2004; Затонская,2005; Игнатова,2005; Оберемченко,2011 и др.). Каждый из указанных социальных типов явился показательным («удобным») для выявления конкретных психологических и поведенческих особенностей представителей этих групп, например – авторитарность/дипломатичность, «математический»/«гуманитарный» склад мышления, эгоцентричность/ориентированность на партнера и др.

Обратимся к особенностям психологической организации  писателей. Данная категория отправителей оказалась «удобной» для диагностики характерных личностных особенностей авторов, которые сформировались в характерных условиях, а именно – при взаимодействии писателей с современной им читательской аудиторией (Манжелеевская, 2008). В результате количественного анализа речи 18-и русских и английских авторов

• был установлен доминирующий тип ожиданий писателей к читателям-современникам – являлись ли эти ожидания позитивными или негативными;
• был реконструирован «образ получателя», на который привычно ориентировались конкретные авторы (читатель-единомышленник или читатель-оппонент);
• был определен психологический фон, послуживший средой формирования устойчивых ожиданий авторов (благоприятный или неблагоприятный);
• был выявлен характер внутреннего самопозиционирования автора в современной ему литературной и общественной среде («свой» или «чужой»).

Для диагностирования указанных выше аспектов речь писателей анализировалась на предмет частоты привычного, автоматизированного выбора авторами сигналов категории ожидания. Ожидания индивидуума могут интерпретироваться как его желания. В основе желаний человека лежат его потребности. Помимо других потребностей, человеку, как существу социальному, свойственна потребность в одобрении, т.е. положительной оценке самого индивидуума и осуществляемой им деятельности. При выполнении человеком деятельности, ориентированной на оценку другими лицами, позитивные ожидания, связанные с положительной оценкой результатов, являются значительным стимулом к выполнению этой деятельности (Дилтс,2001,125).

Для лиц, занимающихся литературной деятельностью, основным стимулирующим фактором является признание плодов их творчества читающей публикой. Писатели желают признания и ожидают его.

Таким образом, под позитивным ожиданием отправителей-писателей можно подразумевать признание плодов литературного творчества авторов читательской аудиторией. Частными проявлениями читательского признания являются их заинтересованность в сообщаемом и понимание предлагаемых автором идей.

Негативным ожиданием отправителей-писателей является отсутствие признания читателей, т.е. отсутствие заинтересованности и понимания.

Привычная частота актуализации авторами сигналов-индикаторов ожиданий, а именно – сигналов, стимулирующих читательскую заинтересованность, и сигналов, оптимизирующих понимание читателем сообщаемого,  –  есть показатель характера скрытых устойчивых ожиданий авторов, направленных на читателей-современников. Сигналы стимуляции читательской заинтересованности – катафорические элементы. Сигналы оптимизации понимания – акцентирующие элементы и сигналы избыточности (пояснения, уточнения, перефразирования, повторы и т.п.). Рассмотрим ряд примеров:

(1) His face was still buried in the clothes when the door of the bedroom opened noiselessly and Mr. Harding entered with a velvet step (Trollop,14) — Он всё ещё прижимался лицом к простыням, когда дверь тихо отворилась, и в комнату бесшумно вошёл мистер Хардинг … (Троллоп,23). Здесь автор и переводчик актуализировали сигнал катафоры при выборе глагола появления enter – войти. Получатель ожидает сообщения о дальнейшем развитии действия с участием нового лица.

(2) It was certainly a wonderful work of art, and a wonderful likeness as well (Wild,36) — Несомненно, это было дивное произведение искусства, да и сходство было поразительное (Уайльд,27). Здесь автор и переводчик актуализировали сигнал акцентирования, подчеркивая истинность факта при выборе лексемы certainly – несомненно.

(3) … beyond this only a vague, shadowy mist of facts and persons of no real significance (Galsworthy,20) — .. вне этой жизни простиралась неясная, смутная мгла фактов и лиц, не заслуживающих особого внимания (Голсуорси,23). Здесь автор и переводчик актуализируют сигнал избыточной информации, дублируя элемент vague-неясный синонимом shadowy-смутный.

Активная актуализация автором указанных типов речевых сигналов свидетельствует о преобладании у него негативных ожиданий, т.е. привычного для данного автора предвосхищения незаинтересованности и непонимания со стороны современной ему читательской аудитории. Подобный негативный настрой мог сформироваться в сознании и подсознании автора, если его предыдущий опыт содержал негативные – болезненные или даже трагические – эпизоды, связанные с отвержением читателями (критиками, коллегами-писателями, обывателями) плодов литературного творчества данного автора.

Это мнение базируется на положении психологии о том, что даже разовое переживание успеха или неуспеха в определённом виде деятельности может повлиять на  психологическое самочувствие человека: вселить уверенность в собственных силах и позитивном настрое по отношению к нему со стороны окружающих или, наоборот, послужить причиной осознанной или подсознательной неуверенности (Клевцова,1995,53).

Характерно, что значительный риск возникновения негативных сдвигов в оценке индивидуумом самого себя и окружающих существует в ситуации, когда человек находится в роли «ученика» или «начинающего» в каком-либо виде деятельности (Клевцова,1995,53). Можно предположить, что у писателей, речь которых свидетельствует о наличии их отрицательных ожиданий по отношению к читателям, был неудачный литературный опыт именно на начальной стадии их литературной карьеры.

Таким образом, следует отметить значительное влияние даже единичного случая неприятия творчества автора со стороны рядовых читателей и/или критики в начале творческого пути автора на его последующее речевое поведение. Однако следует указать, что частая актуализация в речи сигналов оптимизации понимания (в частности сигналов акцентирования) как речевая привычка может сформироваться при условии множественных неудачных речевых контактов автора с потенциальными получателями.

Обращение к биографическим материалам о жизни и творчестве авторов, активно актуализировавших сигналы-индикаторы ожиданий (Н.С. Лесков, Ф.М. Достоевский, У.М. Теккерей, Дж. Голсуорси) показало, что судьба этих авторов, как творческая, так и личная была весьма тернистой. Предыдущий опыт этих авторов содержал скандалы, их травлю, бойкот, оскорбления, обвинения, «убийственные» рецензии критиков и т.п. Логично предположить, что эти писатели ощущали себя «чужими» в современной им литературной, общественной и духовной реальности и воспринимали потенциальных читателей как оппонентов. Эти предположения также нашли подтверждения в биографической литературе.

Показательно, что авторы, не имевшие такого ярко выраженного негативного опыта, заметно менее активно актуализировали речевые сигналы оптимизации понимания и стимуляции читательской заинтересованности. Это И.С. Тургенев, Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров, Т. Гарди, А. Конан-Дойл. Творческие биографии этих писателей характеризует отсутствие сколько-нибудь драматических эпизодов, связанных с неприятием их творчества со стороны представителей критики. Наоборот, начиная с первых литературных опытов, эти авторы пользовались восторженным одобрением самых авторитетных критиков и коллег-литераторов той эпохи: В.Г. Белинского, А.И. Добролюбова, Н.Г. Чернышевского, Н.Г. Некрасова, А.И. Герцена и др. К моменту создания проанализированных произведений эти авторы были не просто популярными, но знаменитыми, занявшими устойчивую позицию в литературном мире. Естественно заключить, что у писателей этой группы преобладали позитивные ожидания к читателям-современникам – ожидание понимания и заинтересованности со стороны читательской аудитории, для которой эти авторы были «своими».

В заключение отметим, что анализ речи отправителей речевых сообщений на предмет частоты автоматической актуализации ими речевых сигналов-индикаторов ожиданий потенциально продуктивен для выявления и диагностики описанных здесь аспектов не только для писателей, но и для  других категорий (профессиональных, возрастных и т.д.) отправителей речевых сообщений.

Использованная литература:

1. Голсуорси Дж.  Собственник. М., 1994. –  /пер. с англ. Н. Волжиной/.

2. Дилтс Р. Фокусы языка. Изменение убеждений с помощью НЛП. СПб, 2001.

3. Затонская А.С. Стратегия осведомлённости/неосведомлённости адресата: прагмалингвистический подход (на материале философских текстов). Автореф. дисс. … канд. филол. наук. Ростов-н/Д, 2005.

4. Игнатова М.В. Оценивание действительности военнослужащими и писателями в аспекте точности/неточности (на материале английского и русского языков). Дисс. …канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2005.

5. Клевцова Н.Д. Эмоционально-психологическая организация процесса обучения иностранному языку // Личностно-ориентированный процесс: сущность, содержание, технологии. Ростов-н/Д, 1995.

6. Манжелеевская Е.В. Влияние прагматических ожиданий отправителя на его речевое поведение (на материале текстов русских и английских писателей  ХIХ  века). Дисс. …канд. филол. наук. Ростов-н/Д, 2008.

7. Матвеева Г.Г. Диагностирование личностных свойств автора по его речевому поведению [Текст] / Г.Г. Матвеева. Ростов-н/Д, 1999.

8. Мкртчян Т.Ю. Речевое поведение журналистов в политическом теле- и радиоинтервью. Дис. … канд. филол. наук. Ростов-Н/Д, 2004.

9. Оберемченко Е.Ю. Прагмалингвистический аспект речевого поведения дипломата (на материале русского и немецкого языков).  Дис. … канд. филол. наук. Ростов-Н/Д, 2011.

10. Селивёрстова Л.Н. Речевое поведение политических деятелей Германии 20-го века (на материале их публичных выступлений и мемуаров). Автореф. дис. … канд. филол. наук. Пятигорск, 2004.

11. Троллоп Э. Барчестерские башни. М., 1990. – /пер. с англ. И. Гуровой/.

12. Уайльд О. Портрет Дориана Грея // Король жизни /сост. А. Севастьянова/. М, 1993. – /пер. с англ. М. Абкиной/.

13. Galsworthy J. The Man of Property. М., 2002.

14. Trollope A. Barchester Towers. Signet Classic Trademark, published in the United States by New American Library, 1984.

15. Wilde O. The Picture of Dorian Gray. М., 2000.