ЗАКЛЮЧЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СТАТЬИ В.А. ШЕНДЕРОВИЧА «ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ»

Byadmin

ЗАКЛЮЧЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СТАТЬИ В.А. ШЕНДЕРОВИЧА «ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ»

Cборник материалов конференции «Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия», 2014 г.

Огрызко Елена Вячеславовна,
магистрант Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации Южного федерального университета
(г. Ростов-на-Дону, Россия)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СТАТЬИ
В.А. ШЕНДЕРОВИЧА «ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ»

Исследование провела: магистрант Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации Южного федерального университета Огрызко Елена Вячеславовна (программа магистерской подготовки «Стилистика речи. Филологический анализ текста. Лингвистическая экспертиза»).

Исследование является инициативным и предпринимается в рамках курса «Теория юридической лингвистики».

Для исследования были предоставлены следующие материалы:

• распечатка статьи В.А. Шендеровича, размещённой на сайте http://www.echo.msk.ru/ под заголовком «Почувствуйте разницу» 7 мая 2014 года.

«Эхо Москвы» – российская круглосуточная информационно-разговорная радиостанция. «Эхо Москвы» ориентировано на новостное вещание, основные программы — новости политики и культуры, обзоры прессы, беседы с гостями, интерактивное общение со слушателями, авторские программы на различную тематику.

В.А. Шендерович — советский и российский писатель-сатирик, теле- и радиоведущий, либеральный публицист. 10 марта 2010 года подписал обращение российской оппозиции «Путин должен уйти» (подпись № 9).

В процессе исследования использовались следующие лингвистические методы анализа письменного текста:

1. Дефиниционный метод, предназначенный для анализа значений отдельных единиц текста и их представления в лексикографических источниках с целью определения лексических значений слов и их сочетаний, толкования их значений и функций;
2. Метод контекстуального анализа, предусматривающий непосредственное наблюдение исследуемых языковых структур и выявление закономерностей их функционирования в тексте;
3. Логический анализ проводился для выделения логических связей построения высказываний и всего текста;
4. Лингвокогнитивный анализ проводился с целью выявить основные сценарии построения высказываний, коммуникативное намерение автора.

При производстве исследования были использованы данные нормативных грамматик, толковых словарей русского языка, лингвистических справочников, специализированной лингвистической литературы:

1. Баранов А.Н. Лингвистическая экспертиза текста. М., 2007.
2. Большой толковый словарь русского языка. – 1-е изд-е: СПб.: Норинт. С. А. Кузнецов. 1998.
3. Большой толковый словарь русского языка. Под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 2006. (БТС).
4. Бринев К.И. Справочник по судебной лингвистической экспертизе. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013. – 200 С.
5. Ермакова О.П. Об иронии и метафоре // Облик слова: Сб. статей памяти Дмитрия Николаевича Шмелева. М.: АО «Астра семь», 1997. С. 48-58.
6. Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999
7. Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика/ под. ред. Г.Н. Скляревской. – М.: Эксмо, 2008. – 1136 с.
8. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. – М.: АСТ: Астрель, 2006. – 524 С.
9. Шаронов И.А. Приемы речевой агрессии: насмешка и ирония //Агрессия в языке и речи: Сб. статей под ред. И.А.Шаронова. М.: РГГУ, 2004. С.38-52.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЧАСТЬ

По своим жанровым характеристикам анализируемый материал представляет собой статью, написанную в публицистическом стиле, для которого характерны воздействующий характер высказываний, использование преимущественно экспрессивной лексики, обладающей сильной эмоциональной окраской, а также присутствие социальной оценочности, проявляющееся в отборе описываемых фактов, событий и использовании изобразительно-выразительных средств языка. Статья является наиболее распространённым публицистическим жанром и характеризуется ярко выраженным субъективным началом, тенденциозностью и  эмоциональностью, а также обладает большим воздействующим потенциалом.

Автором в этой статье реализуется стратегия дискредитации политики Президента России В.В. Путина в отношении Украины. Стратегия дискредитации – одна из сильнейших конфликтных стратегий речевого поведения, которая  реализуется с помощью исключительно негативных речевых действий, таких как насмешка, обвинение. Целью подобного речевого поведения является стремление понизить авторитет В.В. Путина, подорвать доверие аудитории.

В.А. Шендерович использует тактику прямого обвинения, эксплицирующуюся при помощи таких приёмов как ассоциативная связь, подмена фактов, а также тактику хулы и манипулирование сознанием читателей. С точки зрения эмоциональной тональности текст характеризуется высокой степенью иронии, направленной на реализацию выбранной автором стратегии дискредитации.

Статья открывается цитатой из блога писателя и публициста Захара Прилепина: «Правильно я понимаю, что реакция российской прогрессивной общественности в случае ввода украинских войск в Донецк (это же их земля) и силовом подавлении восстания, будет заключаться в четырёх словах: «Это внутреннее дело Украины». По мнению В.А. Шендеровича, Прилепин намеренно опускает знак вопроса в конце предложения, тем самым подчёркивая, что «сам понимает, что понимает правильно». Данная тавтология создаёт иронический тон повествования, который подкрепляется последующей фразой: «Мои поздравления этому интеллекту».  Слово «интеллект» в русском языке имеет следующее значение: «мыслительная способность, умственное начало у человека» (Ожегов, 1975, 231), однако в контексте статьи можно утверждать, что оно употребляется в противоположном значении: «отсутствие умственных способностей». Автор, говоря, что «Прилепин не дурак», посредством отрицания намекает на обратное. Это подкрепляется второй частью предложения: «Впрочем, Прилепин, разумеется, не дурак: уже не в первый раз он валяет ваньку и громоздит подлоги, ставя в один ряд несводимое и будто бы не замечая принципиальной разницы». Первая часть данного высказывания противоречит его второй части, так как фразеологизм «валять ваньку» имеет значение «дурачиться, паясничать, потешаться глупыми выходками; делать глупости» (Молотков, 2006, 53); помимо этого, умный человек не станет ставить в один ряд несводимое и «громоздить подлоги».  Тем самым, Шендерович дискредитирует Прилепина, насмехаясь над ним. Как известно, Прилепин в вопросах Украины, о которой идёт речь в данной статье, солидарен с В.В. Путиным, а Шендерович, напротив, обвиняет Президента в украинском кризисе, и стратегия дискредитации Путина реализовывается, в том числе, посредством дискредитации его единомышленников.

Автор статьи предлагает «понять и артикулировать разницу» (между чем и чем – не утоняется), так как это важно «для нас». Помещая читателя в рамки концепта «СВОЙ – ЧУЖОЙ», созданного с помощью местоимения «мы», автор манипулирует мнением реципиента, заставляя его заранее принять свою точку зрения. Шендерович полагает, что Майдан – это восстание против «озверевшей власти», а В.В. Путин подавляет оппозицию и поддерживает авторитарный режим: «Восстание» действительно было — на Майдане; классическое народное восстание против власти, вышедшей из-под контроля и озверевшей. Никакая Америка или Европа не засылала туда военизированных человечков, никто не пытался под шумок расчленить Украину и оттяпать у нее кусок территории. Это — на самом деле! — было внутреннее дело Украины, с той лишь важной поправкой, что именно Путин вверг соседа в политический кризис и уже традиционно (как в Андижане, как в Ереване, как в Минске, как, наконец, в том же Киеве десять лет назад) поддержал авторитарный режим в деле подавления оппозиции». Негативная оценка действий Президента России выражается на лексическом уровне: автор использует жаргонные и просторечные выражения. Так, намекая на присоединение Крыма к территории Российской Федерации, Шендерович говорит, что он был «оттяпан под шумок».  Фразеологизм «под шумок» («неприметно для других, скрытно, пользуясь общей занятостью, суетой», (Ожегов, 1975, 828)) имеет в словаре помету «разговорное», а лексема «оттяпать» («отнять, оттягать», (Ожегов, 1975, 441)) – помету «просторечное». Использование сниженной лексики способствует дискредитации действий российской власти, в то время как выражение «никакая Америка или Европа не засылала туда военизированных человечков» преуменьшает те страшные события, которые происходят на Украине. Уменьшительно-ласкательная форма «человечки» искажает истину: на Майдане солдаты убивали людей, и назвать их «военизированными человечками» неправомерно и странно. Однако, по мнению автора, в этом также виноват В.В. Путин. Используя тактику прямого обвинения, автор статьи говорит, что «именно Путин вверг соседа в политический кризис и уже по традиции поддержал авторитарный режим в деле подавления оппозиции». В качестве прецедентных случаев Шендерович приводит события в Андижане, Ереване, Минске и Киеве, хотя их связь с личностью Президента Путина следует поставить под сомнение, следовательно, Шендерович оперирует недоказанными фактами. Эта же тактика реализовывается в следующем абзаце: «Но одно дело — даже самое отвратительное политическое давление: «перекупка» Украины у Евросоюза, газовый шантаж и законодательная помощь «межигорской» братве, и уже совсем другое — «зелёные человечки» в Крыму, политическое мародёрство и бандиты-марионетки, чья прямая связь с Кремлём не очевидна только душевно чистому Прилепину». Приведённые автором примеры «политического давления» также являются недоказанными фактами, ровно как и связь Кремля с «зелёными человечками» в Крыму, политическим мародёрством и бандитами-марионетками». Данная тактика прямого обвинения помогает Шендеровичу реализовывать стратегию дискредитации. Автор подкрепляет её лексическими оценочными средствами: усилительной частицей «даже» и превосходной степенью прилагательного «отвратительный», которое обладает высокой негативной оценочностью.

В следующем абзаце автор статьи продолжает использовать тактику обвинения, которая усиливается агрессивной манипуляцией мнением читателя: «Для всякого нормального человека с «зелёных человечков» на чужой земле начинается совсем другой разговор. Такое «народное восстание» называется интервенция, референдум в таких условиях — обычная форма аннексии». Манипуляция состоит в том, что читатель на подсознательном уровне соглашается с мнением автора, так как иначе он «ненормальный». Таким образом, читатель верит, что Крым был присоединён насильственно, так как это – «аннексия», а выражение мнения народа – «интервенция». Данное прямое обвинение выражается в форме рациональной оценки, и это помогает сделать утверждение более убедительным. Само событие референдума названо «народным восстанием», при этом словосочетание заключено в кавычки, чем автор выражает свою иронию.

Постепенно тактика очернения Президента Путина смешивается с тактикой обеления действующей власти Украины: «Жестокость новой украинской власти (их «отринутый на раз» гуманизм и танки, стреляющие по Донбассу) — прилепинская галлюцинация, в основе которой неумение (или нежелание) уяснить себе простые механизмы «обратной демократической связи». Стрелять из бэтээров по собственному народу «на раз» можно в Андижане, где стреляющий окопался у власти пожизненно. Там, где в комплект входят свободные СМИ, независимый суд, честные выборы и, добавлю, прозрачное международное кредитование, по избирателям не стреляют — с ними договариваются, пускай сквозь зубы». Фраза «отринутый на раз» гуманизм взята в кавычки потому, что это цитата из блога Захара Прилепина. Лексема «галлюцинация» имеет значение «явление обмана зрения, слуха, обоняния и т.п. вследствие психического расстройства» (Ожегов, 1975, 117), таким образом, Шендерович обвиняет Прилепина не только в «неумении или нежелании уяснить себе простые механизмы «обратной демократической связи», но и косвенно обвиняет в некомпетентности и даже издевается.

«Но в любом случае: страна, которая силой оружия пытается противостоять агрессии извне, — это совсем не то, что подразделение МВД, открывающее огонь по демонстрантам на Майдане, и не правительственные братки, похищающие и пытающие активистов оппозиции… Зафиксируем эту важную разницу», — пишет далее Шендерович, снова оперируя недоказанными фактами. Расследование касательно событий в Киеве, произошедших в феврале, не закончено, однако руководитель следственной комиссии Верховной Рады Геннадий Москаль утверждает, что стрелять могли сотрудники МВД. Заметим, что глагол «могли» употреблён в сослагательном наклонении и имеет ирреальную модальность, в то время как заявление Шендеровича носит характер утверждения. Здесь же автор статьи упоминает дело о похищении активиста Майдана Игоря Луценко и убийства жителя Львова Юрия Вербицкого. Министр внутренних дел Украины Арсен Аваков на пресс-конференции сказал, что убийца «связан с рядом структур, которые имеют отношение к политическому руководству и руководителям правоохранительной структуры прошлой власти», сообщает «Интерфакс». Таким образом, продолжает использоваться тактика очернения прошлой законной власти Украины. Под «агрессией извне» Шендерович, видимо, снова подразумевает Россию. «Агрессия — незаконное с точки зрения международного права применение вооруженной силы одним государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства» (Ожегов, 2005, 22). Речь, скорее всего, снова идёт о Крыме, а также об участии России в событиях на Украине. Автор статьи одновременно дискредитирует бывшую власть Украины, действующую власть России и «обеляет» новую украинскую власть. В этом и состоит идея статьи, подчёркнутая перекликающейся с заголовком фразой «зафиксируем эту важную разницу»: новая власть на Украине законна и защищает народ от интервентов – России – и от прежней власти Януковича, «вышедшей из-под контроля и озверевшей», чьи «братки» похищают членов оппозиции. Лексема «братки» относится к разговорно-сниженной лексике и имеет значение «члены преступной группировки» (Ефремова, 2000). Так же называет Шендерович и сторонников федерализации: «Очень похожие братки (уже в статусе «сторонников федерализации») недавно похитили и зверски убили депутата, посмевшего повесить (на территории Украины) украинский флаг». Использование сниженной лексики снижает и статус бывшего правительства Украины и сторонников федерализации соответственно. Используя такой приём как риторические вопросы, автор статьи дискредитирует ополченцев: «Это у нас такое народное восстание? Криминальный бригадир по кличке Гоблин — это такой Бабёф? Вооруженные провокаторы, из-за милицейских спин развязывающие побоище на улицах Одессы, — свобода на баррикадах?». Риторический вопрос, как известно, является вопросом лишь по структуре, на самом деле же он передаёт, как и повествовательное предложение, информацию о чём-либо. В данном случае при помощи этого приёма Шендерович осуществляет скрытую, имплицитно выраженную манипуляцию: читатель невольно начинает сомневаться в правомерности действий ополченцев, сторонников федерализации Украины. При помощи риторического вопроса Шендерович сравнивает Сергея Аксёнова, временно исполняющего обязанности главы Крыма, с Бабёфом, французским революционным коммунистом. При этом Сергей Аксёнов назван «криминальным бригадиром по кличке Гоблин». Именно так называет политика депутат Верховной Рады Украины Андрей Сенченко, который, как известно, является противником Януковича и всю ответственность за происходящее на Украине возлагает на Россию. Пользуясь данным прозвищем, Шендерович соглашается с ним и имплицитно настраивает читателя против новой власти Крыма. Далее автор статьи вновь переходит к тактике прямого обвинения: «Не будем валять дурака. Это дорвавшийся до насилия охлос, подкрепленный всей мощью соседнего государства». Противники Майдана названы охлосом, то есть люмпенизированной толпой, чернью; данное слово считается антонимом к слову «демос» (народ), от которого произошёл термин «демократия». Таким образом, Шендерович намекает, что противники новой украинской власти выступают против демократии, при этом они поддерживаются Россией, которая с помощью того же приёма намёка названа «соседним государством». На новой украинской власти, по мнению автора статьи, лежит тяжёлая ответственность: «Тяжёлая ответственность новой украинской власти состоит в том, что она не смогла быстро и недвусмысленно поставить на место преступников; не сумела отделить назревшую политическую дискуссию от гопоты и мародёрства». В «Словаре русского арго» под редакцией Елистратова лексема «гопота» имеет помету «пренебрежительно-бранное» (Елистратов, 2002), лексема «мародёр» имеет значение «грабитель, разоряющий население в местах военных действий, снимающий вещи с убитых и раненых на поле сражения, занимающийся грабежом в местах катастроф» (Ожегов, 2005, 311). Помимо этого, противники Майдана прямо названы преступниками, то есть они, по словам Шендеровича, виновны в совершении общественно опасного действия, нарушающего закон и подлежащего уголовной ответственности (Ожегов, 2005, 537), хотя по закону преступником человек может быть назван, если преступление доказано. Таким образом, выбранная тактика обеления новой украинской власти и очернения прежней власти выражается на лексическом уровне.

Далее автор в форме уступки, выраженной с помощью частицы «да», соглашается с необходимостью федерализации Украины: «Да, за двадцать с лишним лет независимости местные элиты так и не удосужились построить нормальное государство, без конца воруя и играя в «царя горы». Да, крымчане чувствовали себя отрезанным ломтем. Да, Донецк не Закарпатье (а Одесса уж точно ни то, ни другое) и федерализация, похоже, представляется единственной возможностью сохранить страну, сшитую из обрывков трех империй…». При этом он говорит, что «решать это — не оккупантам», то есть Россия, по мнению Шендеровича, насильственно заняла чужую территорию военной силой (Ожегов, 2005, 409). Он предлагает «попытаться прекратить интервенцию и державное хамство — хотя бы для того, чтобы русский язык в братской Украине перестал ассоциироваться с Путиным и вернулся к Пушкину, Гоголю, Булгакову…». Имена великих русских классиков – Пушкина, Гоголя, Булгакова  – имеют исключительно положительную коннотацию; противопоставляя им Путина, автор статьи имплицитно заставляет читателя дать его личности негативную оценку, так как то, что противопоставляется хорошему, – плохо. Это усиливается обвинением в интервенции и «державном хамстве», при этом смешение разностилевой лексики (терминологии и просторечных выражений) делает текст более эмоциональным и усиливает его воздействие на читателя.

Обвиняя Путина в событиях на Украине, Шендерович прибегает к подмене фактов и нарушению закона тождества: «Не было на довоенной Украине никаких особенных проблем с русским языком (скорее были проблемы с украинским!), и не было ни одного русского трупа до дня, когда Путин решил «защитить русских». Ультра-националисты — да, были и имели рейтинг полтора процента — в разы меньше, чем в России, измалеванной свастиками…  Путин поднял им рейтинг, умница». Выражение «защитить русских» взято в кавычки, что передаёт иронию автора и переворачивает смысл высказывания: якобы Путин не защищал русских на Украине, а, наоборот, способствовал появлению «русских трупов», к тому же благодаря нему «поднялся рейтинг ультра-националистов». Лексема «умница», означающая «умный человек», с помощью приёма энантиосемии получает противоположное значение и даёт насмешливо-ироническую характеристику действиям Президента Путина. Здесь же продолжает осуществляться стратегия дискредитации данных действий, создающаяся с помощью тактики прямого обвинения и подкрепляющаяся иронией, которую некоторые учёные считают  формой проявления речевой агрессии (Ермакова, 1997, 53; Шаронов, 2004, 45).

Казалось бы, здесь должна быть кульминация статьи и последующие выводы, однако Шендерович переключается на второстепенные моменты: «Оставим в покое Украину. У нас полно своих проблем, главная из которых — чудовищная и явно недооцененная нами ментальная катастрофа, нежелание (или уже невозможность), после века отрицательной селекции, вылезти из имперско-совкового болота». Автор использует лексемы, обладающие ярко выраженной оценочностью: чудовищная катастрофа, невозможность вылезти из «имперско-совкового болота». Подключая тактику хулы, автор говорит о том, что ситуация в нашей стране ужасная, нужно срочно что-то делать, бороться с этим, однако ничего конкретного не предлагает, лишь приводит цитату из трагедии Шекспира «Макбет»: «Земля, как и вода, рождает газы, и это были пузыри земли». Вы слышите, как громко булькает? Мир наконец расслышал — давайте же расслышим и мы». Данную цитату часто приводят оппозиционеры касательно различных политических ситуаций, и Шендерович, видимо, поддался этой моде. Он намекает на то, что мы, в отличие от всего остального мира, не видим проблемы своей страны, и «нас, так и не вставших толком с карачек, хлебом не корми, а дай снова унизить соседей, уязвить Европу, вставить Америке; <…> расчесать до крови что-нибудь национальное и отгородиться от всего мира, страшно гордясь собой». Лексема «снова» указывает на то, что Россия уже производила вышеперечисленные действия раньше, однако это не так. Следовательно, снова имеет место подмена фактов, тактика хулы и дискредитация.  Заканчивает Шендерович тем, что «охлос рулит», и «элитная» поддержка катастрофы в показательном диапазоне от Павла Лунгина до Захара Прилепина — пожалуй, самая безнадежная характеристика нашего времени». Данный вывод является неконкретным, расплывчатым и, казалось бы, не призывает читателя к активным действиям. Это так, однако на протяжении всей статьи автор манипулирует мнением реципиента, заставляя его принимать свою точку зрения.

Выводы

1. Таким образом, опираясь на явные языковые и речевые средства, используемые в анализируемой части статьи, а также учитывая прямые и косвенные обвинения в Президента В.В. Путина и бывшей власти Украины, когнитивный сценарий данного конфликтного текста можно представить так: автор негативно оценивает и критикует  политику Президента Путина в вопросах Украины, в частности присоединении Крыма к территории Российской Федерации; тем самым он говорит о том, что Президент РФ проводит неверную политику управления государством, а потому его следует заменить.
2. В анализируемом тексте автор реализует стратегию дискредитации в сочетании с тактикой прямо и непрямого обвинения, основанной на приёме «хула» и «очернение», а также конфликтные речевые тактики намёка и иронии, подкреплённые энантиосемией, риторическими вопросами и манипуляцией мнением читателя.

Список литературы

1. Баранов А.Н. Лингвистическая экспертиза текста. М., 2007.
2. Большой толковый словарь русского языка. – 1-е изд-е: СПб.: Норинт. С. А. Кузнецов. 1998.
3. Большой толковый словарь русского языка. Под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 2006. (БТС).
4. Бринев К.И. Справочник по судебной лингвистической экспертизе. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013. – 200 С.
5. Ермакова О.П. Об иронии и метафоре // Облик слова: Сб. статей памяти Дмитрия Николаевича Шмелева. М.: АО «Астра семь», 1997. С. 48-58.
6. Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999
7. Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика/ под. ред. Г.Н. Скляревской. – М.: Эксмо, 2008. – 1136 с.
8. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. – М.: АСТ: Астрель, 2006. – 524 С.
9. Шаронов И.А. Приемы речевой агрессии: насмешка и ирония //Агрессия в языке и речи: Сб. статей под ред. И.А.Шаронова. М.: РГГУ, 2004. С.38-52.