АДЪЕКТИВАЦИЯ КАК СПОСОБ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ В КОНТЕКСТЕ ЭКОЛОГИИ ЯЗЫКА

Byadmin

АДЪЕКТИВАЦИЯ КАК СПОСОБ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ В КОНТЕКСТЕ ЭКОЛОГИИ ЯЗЫКА

Сборник материалов конференции «Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия», 2015 г.

Кравцов Сергей Михайлович,
д. филол.н., профессор кафедры романской филологии Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации Южного федерального университета (г. Ростов—на—Дону, Россия)

Голубева Алина Юрьевна,
к. филол.н., доцент кафедры иностранных языков Ростовского государственного строительного университета (г. Ростов—на—Дону, Россия)

АДЪЕКТИВАЦИЯ КАК СПОСОБ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ В КОНТЕКСТЕ ЭКОЛОГИИ ЯЗЫКА

В современную эпоху, характеризующуюся острой потребностью в средствах номинации многочисленных реалий, неизбежно появляющихся в том или ином социуме, решение проблем экологии языка становится особенно актуальным. К таким проблемам, как справедливо считает А.П. Сковородников, следует отнести поиск путей и способов обогащения языка и совершенствования практики речевого общения (1992). Возникновение новых лингвистических единиц с целью обозначения подобных сущностей в значительной степени обусловливает пополнение лексического фонда языка, что, бесспорно, способствует развитию процесса коммуникации.

В качестве одного из продуктивных способов обогащения языка, стимулирующего речевое общение, рассматривается адъективация, т.е. образование новых прилагательных в результате перехода в их класс слов, генетически принадлежащих к другим частям речи, с сохранением своего исходного плана выражения. В целях достижения большей степени достоверности результатов исследования проанализируем адъективацию как универсальный феномен на материале двух языков, в частности, русского и французского.

Прилагательное, обозначающее свойство предмета, лица или явления (события), названного именем, передаёт его качественный или относительный признак. Важность прилагательного с точки зрения его семантики обусловливает широту его производящей базы. Подтверждением тому служит принадлежность способных адъективироваться слов ко многим частям речи: глаголам, числительным, существительным, наречиям. Тем не менее, если во французском языке переходить в прилагательное с сохранением плана выражения могут все перечисленные части речи, то в русском – только глаголы, числительные и лишь немногие существительные.

Наиболее распространённой и продуктивной в обоих языках является адъективация на основе глагола, который переходит в прилагательное лишь в форме того или иного причастия, что проявляется в утрате или изменении функций грамматических категорий последнего – вида, времени и залога, а также в утрате глагольного управления. В результате данного процесса образуются так называемые адъективированные причастия (СРЯ, 2003, 16).

Выделяются два основных типа адъективации причастий. Первый из них заключается в приобретении причастием переносного лексического значения, характерного для качественного прилагательного, что приводит к утрате функций указанных грамматических категорий причастия и расхождению в семантике с соответствующим глаголом. Второй тип обусловливается изменением, т.е. функциональным переосмыслением, значений грамматиче-ских категорий причастия без утраты связи с ними.

Рассмотрим типы адъективации причастий на примере существующих в русском и французском языках деривационных значений прилагательных и формирующихся прилагательными словообразовательных типов:

1) обозначение качественного признака лица по совершаемому им действию на базе мотивирующего действительного причастия настоящего времени с приобретением причастием переносного лексического значения и утратой им функций грамматических категорий (блестящий ученик, мыслящий ребёнок и французские эквиваленты un brillant élève, un enfant pensant);

2) обозначение относительного признака лица по совершаемому им действию на основе производящего действительного причастия настоящего времени без утраты им связи с грамматическими категориями {начинающий преподаватель и французский эквивалент un professeur débutant, приходящий больной, un homme allant et venant (досл. «ходящий и приходящий человек» – «человек, который ходит туда-сюда»)};

3) обозначение качественного признака предмета по совершаемому им действию на базе исходного действительного причастия настоящего времени с приобретением причастием переносного значения и утратой им функций грамматических категорий (потрясающая книга, пронизывающий ветер и французские эквиваленты un livre bouleversant, un vent perçant);

4) обозначение качественного признака обобщённой субстанции на основе мотивирующего действительного причастия настоящего времени с приобре-тением причастием переносного значения и утратой им функций грамматиче-ских категорий (блестящий успех, угрожающая тишина и французские эквиваленты un succès brillant, un silence menaçant);

5) обозначение относительного признака предмета по совершаемому им действию на базе производящего действительного причастия настоящего времени без утраты связи с грамматическими категориями причастия (летающий объект, говорящая кукла и французские эквиваленты un objet volant, une poupée parlante);

6) обозначение качественного признака лица по действию, которому оно подверглось в прошлом, на основе исходного страдательного причастия прошедшего времени с приобретением причастием переносного значения и утратой им функций грамматических категорий {презренный трус, раскован-ный человек; un homme pris (досл. «взятый человек» – «занятый человек»), un enfant cultivé (досл. «развитый ребёнок» – «культурный, образованный ребё-нок»)};

7) обозначение качественного признака предмета по действию, которому оно когда-либо подверглось, на базе мотивирующего страдательного причастия прошедшего времени с приобретением причастием переносного значения и утратой им функций грамматических категорий (рафинированный вкус, отрешённый взгляд и французские эквиваленты un goût raffiné, un regard détaché);

8) обозначение относительного признака предмета по действию, которому оно подверглось в прошлом, на основе производящего страдательного причастия прошедшего времени без утраты им функций грамматических категорий (молотый кофе, лакированные туфли и французские эквиваленты le café moulu, des souliers vernis);

9) обозначение качественного признака предмета по совершённому им действию на базе исходного действительного причастия прошедшего времени с приобретением причастием переносного значения и утратой им функций грамматических категорий {опухшее лицо и французский эквивалент un visage enflé, раскисшая дорога, des veines gonflées (досл. «набухшие вены» – «вздутые вены»)}.

При совпадении многочисленных деривационных значений и слово-образовательных типов имеются, однако, некоторые межъязыковые различия. Например, в русском языке существуют страдательные причастия настоящего времени, отсутствующие, как нами уже отмечалось, во французском. На основе таких производящих причастий, которые, по сраведливомумнению Д.Э. Розенталя и М.А. Теленковой, утратили видо-временное и залоговое значения, а также глагольное управление, возможно образование прилагательных (адъективированных причастий), обозначающих относительный признак лица или предмета по действию, которому оно или он подвергается (или не подвергается) в данный момент либо постоянно (излечимая болезнь, ископаемое топливо, видимая сторона Луны, незаменимый работник, невыносимый человек, неподражаемый артист, недосягаемая вершина и т.д.) (2003).

В отличие от причастий количество числительных, на основе которых образуются прилагательные, отнюдь не столь велико. Причина этого заклю-чается в том, что из всех имеющихся видов числительных, использованных нами при анализе образования субстантиватов, только порядковые, характе-ризующиеся адъективным склонением, способны переходить в класс прила-гательных. Необходимо отметить, что в обоих языках адъективируются лишь три порядковых числительных – первый (premier), второй (deuxième) и третий (troisième). В процессе адъективации они, подобно многим причастиям, как правило, переосмысляются, приобретая переносные лексические значения, характерные для качественных прилагательных.

Рассмотрим адъективацию на базе числительных в русском и француз-ском языках, что позволяет выявить парадигму деривационных и лексических значений прилагательных:

1) обозначение качественного признака лица, предмета или отвлечённой сущности, связанного с номером занимаемого в их совокупности места, названным основой исходного порядкового числительного (лексическое значение – «первоначальный, самый ранний, происходящий раньше всех других»: он пришёл сюда самый первый, первый рейс, первое впечатление и французские эквиваленты il est arrivé premier ici, le premier vol, la première impress—sion);

2) обозначение качественного признака лица, предмета или отвлечённой сущности по номеру занимаемого в их совокупности места, названному осно-вой мотивирующего порядкового числительного {лексическое значение – «главный, основной» (быть первой скрипкой в оркестре, первый приз, про-дукты первой необходимости и французские эквиваленты être le premier violon d’un orchestre, le premier prix, les produits de première nécessité), лексическое значение – «не основной, не главный» (второй, третий заместитель кого-либо; второй, третий приз и французские эквиваленты le deuxième, le troisième adjoint de qqn, le deuxième, le troisième prix)};

3) обозначение качественного признака лица или предмета по номеру занимаемого в их совокупности места, названному основой производящего порядкового числительного (лексическое значение – «лучший из всех в каком-либо отношении, отличный»: первый ученик в классе, первый сорт и французские эквиваленты le premier élève de la classe, la première sorte);

4) обозначение относительного признака лица или предмета по номеру занимаемого в их совокупности места, названному основой исходного поряд-кового числительного (лексическое значение – «вполне заменяющий первого (первое), настоящего (настоящее)»: стать вторым отцом для кого-либо, второй родной язык чей-либо и французские эквиваленты devenir le deuxième père pour qqn, une deuxième langue maternelle de qqn).

Следует выделить, тем не менее, лексические значения адъективиро-ванных порядковых числительных, присутствующие в одном языке, но от-сутствующие в другом. Так, например, русское производное прилагательное «третий» обладает значением «незаинтересованное в конфликте между сто-ронами лицо» (третья сторона, быть третьим лицом). Данной лексеме во французском языке в указанном значении соответствует полисемичное при-лагательное «tiers», которое в отмеченном нами толковом словаре француз-ского языка не фиксируется в качестве порядкового числительного ни в одном из лексико-семантических вариантов (DLF, 2252).

Во французском языке, однако, адъективированное порядковое числи-тельное «troisième» («третий») имеет переносное лексическое значение «пен-сионный», отсутствующее у его русского эквивалента {le troisième âge (досл. «третий возраст» – «пенсионный возраст»)}. В семантической структуре производного прилагательного «premier» («первый») присутствует переносное значение «передний, передовой», которым не обладает его русский эквивалент {au premier plan (досл. «на первом плане» – «на переднем плане»), en première ligne (досл. «на первой линии» – «на передовой линии»)}.

Переход существительных в класс прилагательных представляет собой частое явление во французском языке и исключительное в русском. Причина различия заключается в том, что во французском языке, как мы уже это констатировали, морфологические показатели слов данных частей речи совпадают, а в русском прилагательные, как правило, обладают особыми аффиксами. Тем не менее, в учебнике «Современный русский язык» под редакцией В.А. Белошапковой отмечается, что «среди словоформ, относимых к прилагательным, есть морфологически охарактеризованные: доброго, умён, хорошую, богата, светлое и морфологически не охарактеризованные: бордо, авиа, люкс, нетто и т.п.» (СРЯЗ, 1989, 443). К прилагательным второй группы здесь относятся также лексемы «хаки», «беж», «хинди», «урду» (СРЯЗ, 1989, 447). Среди морфологически не охарактеризованных прилагательных имеется несколько слов, образованных на основе существительных.

Справедливость выделения подобных прилагательных подтверждается их фиксацией в качестве несклоняемых прилагательных, мотивированных совпадающими по форме существительными, в используемом нами «Словаре современного русского литературного языка» в 17-и томах. Лексема «бордо» толкуется в нём следующим образом: «1. Бордо, нескл., ср. Сорт красного вина. 2. Бордо, нескл. прил. Тёмно-красный (от цвета вина бордо)» (БАС, т. 1, 574). Лексема «люкс» в этом же словаре интерпретируется так: «Люкс, а, м. Обозначение особенно роскошных изделий, помещений и т.д. В знач. неизм. прил. Купе-люкс. Магазин-люкс.» (БАС, т. 6, 447). Структура словарных статей свидетельствует о том, что лексемы «бордо» и «люкс» в первичном (немотивированном) значении являются существительными, а во вторичном (мотивированном) – прилагательными, следовательно, в данном случае справедливо говорить об адъективации.

Однако не все из перечисленных выше морфологически не охарактери-зованных лексем рассматриваются в качестве прилагательных в толковых словарях. Например, лексемы «хинди» и «урду» вполне справедливо интерпретируются не как неизменяемые прилагательные, а как несклоняемые существительные мужского рода. Они являются номинацией соответственно государственного языка Индии (БАС, т. 17, 134; ТСРЯ, 862) и государственного языка Пакистана (БАС, т. 16, 814). Лексема «авиа» убедительно, с нашей точки зрения, интерпретируется не как прилагательное, а как первая часть сложных слов со значением «относящийся к авиации, авиационный»: авиабаза, авиабомба, авиадесант, авиаконструктор и т.д. (БАС, т. 1, 29; ТСРЯ, 16).

Следует отметить, что морфологически не охарактеризованные прила-гательные являются не исконно русскими, а заимствованными из других языков словами. Так, лексема «бордо» заимствована русским языком из французского, в котором ею, прежде всего, называется город Бордо (Bordeaux), прославившийся производством вин, пользующихся большим спросом во всём мире (БАС, т. 1, 574). Согласно «Современному словарю иностранных слов», лексема «беж» происходит от французского «beige» («бежевый, светло-коричневый»), «брутто» – от итальянского «brutto» («грубый»), «люкс» – от латинского «luxus» («пышность»), «нетто» – от итальянского «netto» («чистый»), «хаки» – от «khākī» (на языке хинди «цвета грязи, земли») (ССИС, 91, 110, 349, 409, 668).

Во французском языке большинство прилагательных, образованных от существительных, также являются неизменяемыми {un ruban jonquille (досл. «лента нарцисс» – «светло-жёлтая лента») и des rubans jonquille (досл. «ленты нарцисс» – «светло-жёлтые ленты»)}. Лишь немногие из них изменяются {un destin ami («дружеская судьба») и des destins amis («дружеские судьбы»)}.

Наличие прилагательных, не обладающих свойственными данной части речи морфологическими показателями, противоречит утверждению В.Г. Гака, что в русском языке не встречаются случаи адъективации существительных (1983, 95). Тем не менее, далеко не все из указанных морфологически не охарактеризованных прилагательных образованы на основе существительных. Так, в используемых нами словарях русского языка лексемы «беж», «брутто» и «нетто» рассматривается только как несклоняемые прилагательные (ТСРЯ, 39; БАС, т. 1, 651; БАС, т. 7, 1221). Полисемичное слово «хаки» в первом лексико-семантическом варианте толкуется как несклоняемое прилагательное, обозначающее серовато-зелёный с коричневым оттенком, защитный цвет (цвет хаки), а во втором (производном) лексико-семантическом варианте оно интерпретируется как несклоняемое существительное среднего рода, называющее материал или одежду такого цвета (быть одетым в хаки) (БАС, т. 17, 10-11). Учитывая соотношение значений слова «хаки», целесообразно говорить в данном случае не об адъективации существительного, а о субстантивации прилагательного.

При анализе адъективированных существительных рассмотрим сначала их деривационные значения и формируемые подобными лексемами слово-образовательные типы, имеющиеся как в русском, так и французском языке. К ним необходимо отнести следующие:

1) обозначение качественного признака, связанного с цветом определённого предмета, свойственным тому или иному продукту, веществу, названному неодушевлённым производящим существительным {платье бордо и фран-цузский эквивалент une robe bordeaux, un tissu citron (досл. «ткань лимон» – «ткань лимонного цвета»), des jupes saumon (досл. «юбки лосось» – «розовато-оранжевые юбки»), un vin rubis (досл. «вино рубин» – «рубинового цвета вино»)};

2) обозначение качественного признака, связанного с положительной или отрицательной оценкой определённого предмета и присущего другому пред-мету, названному неодушевлённым мотивирующим существительным {шо-колад люкс (от существительного «люкс» – «лучший по оборудованию, об-служиванию номер гостиницы, вагон, салон и т.д.»); des sujets bateau (досл. «сюжеты судно» – «избитые, банальные сюжеты, темы»)}.

Во французском языке, в котором переход существительных в класс прилагательных намного продуктивнее, подобные прилагательные имеют деривационные значения и формируют словообразовательные типы, отсутст-вующие в русском. К ним относятся следующие:

1) обозначение качественного признака лица, связанного с оценкой его поведения и обычно свойственного другому лицу, названному одушевлённым исходным существительным {elle est plus enfant que toi (досл. «она больше ребёнок, чем ты» – «она инфантильнее тебя»)};

2) обозначение качественного признака лица, связанного с оценкой его поведения, по признаку предмета, названного неодушевлённым производящим существительным {une maman gâteau (досл. «мама торт» – «мама, балующая своих детей»), un témoin clé (досл. «свидетель ключ» – «главный свидетель»), un homme sport (досл. «человек спорт» – «лояльный человек»), un élève modèle (досл. «ученик образец» – «примерный ученик»)};

3) обозначение качественного признака того, что принадлежит какому-либо лицу, посредством одушевлённого мотивирующего существительного, называющего данное лицо в целях его характеристики {une main amie (досл. «дружеская рука» – «рука друга»), un ton ami («дружеский тон»)};

4) обозначение качественного признака предмета, свойственного другому предмету, названному исходным неодушевлённым существительным {un argument massue (досл. «аргумент дубина» – «убийственный, веский аргу-мент»), les mots clés (досл. «слова ключи» – «главные, самые важные для понимания чего-либо слова»), une aventure farce (досл. «приключение фарс» – «забавное, смешное приключение»), une ferme modèle (досл. «ферма образец» – «образцовая ферма»), une erreur type (досл. «ошибка тип» – «типичная ошибка»)};

5) обозначение относительного признака предмета, связанного с его стату-сом, свойственным какому-либо лицу, которое называется производящим одушевлённым существительным {une usine pilote (досл. «завод пилот» – «ведущее предприятие»)};

6) обозначение относительного признака предмета, связанного с его назна-чением, являющимся объектом номинации мотивирующего неодушевлённого существительного {des chaussures sport (досл. «обувь спорт» – «спортивная обувь»)};

7) обозначение относительного признака предмета, связанного с материалом, из которого он изготовлен и который называется неодушевлённым исходным существительным {des bas nylon (досл. «чулки нейлон» – «нейлоновые чулки»)};

8) обозначение относительного признака какого-либо объекта, связанного с его расположением в пространстве, названным неодушевлённым производя-щим существительным {le ski amont (досл. «катание на лыжах верховье» – «катание на лыжах в горах»), le ski aval (досл. «катание на лыжах низовье» – «катание на лыжах в долине»)}.

Адъективация на основе наречий возможна во французском языке, но, как справедливо считает В.Г. Гак, затруднительна в русском по причине морфологических особенностей прилагательного (Гак, 1983, 95). Следует подчеркнуть, что в русском языке существует немало слов, способных вы-полнять двойную функцию: определять признак действия и признак предмета, т. е. выступать в роли наречия и прилагательного. В этой связи мы полностью согласны с точкой зрения, изложенной в учебнике «Современный русский язык» под редакцией В.А. Белошапковой, в соответствии с которой к прилагательным относятся лишь лексемы, обозначающие признаки предметов, а потому способные определять существительные, но не способные определять глаголы. Именно по данной причине словоформы типа «наперегонки» (бег наперегонки и бежать наперегонки), «ёжиком» (волосы ёжиком и стричь ёжиком), «вкрутую» (яйцо вкрутую и варить вкрутую) – не прилагательные (СРЯЗ, 1989. 443). Придерживаясь этой позиции, мы полагаем, что случаи перехода наречий в прилагательные отсутствуют в русском языке.

Во французском языке, несмотря на то что адъективация на базе наречий возможна, она не является продуктивным подвидом конверсии, что обусловливает немногочисленность её примеров. Наречия, перешедшие в класс прилагательных, имеют следующие деривационные значения и формируют следующие словообразовательные типы:

1) обозначение качественного признака лица на основе наречия, план содержания которого связывается с качественной характеристикой действия, включающей образ действия {elle est bien dans ce rôle (досл. «она хорошо в этой роли» – «она хороша в этой роли»), un homme bien (досл. «человек хорошо» – «замечательный человек»)};

2) обозначение качественного признака предмета на базе наречия, семантически связанного с качественной характеристикой действия, включающей образ действия {une mention bien (досл. «оценка хорошо» – «хорошая оценка»)};

3) обозначение качественного признака обобщённой субстанции на основе наречия, план содержания которого связывается со временем совершения действия {il est tard (досл. «он есть поздно» – «позднее время»)};

4) обозначение относительного признака предмета на основе наречия, семантически связанного с местом совершения действия {une roue arrière (досл. «колесо назад» – «заднее колесо»)}.

Итак, адъективация является продуктивным способом словообразования в обоих языках. Тем не менее, во французском языке по причине его аналитического характера, предполагающего морфологическую неизменяемость слова, она получила большее распространение, чем в русском. Подтверждением этому служит то, что производящая база для образования прилагательных в нём представлена более широко, ибо, кроме глагольных словоформ, числительных, существительных, она включает в себя ещё и наречия.

Список литературы:

1.  Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М.: Просвещение, 1983.

2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: ООО ИТИ «Технологии», 2009. (ТСРЯ).

3. Сковородников А.П. Об экологии русского языка // Филологические науки, 1992.

4. Cловарь современного русского литературного языка. Тт. 1-17. М.-Л.: АН СССР, 1948-1965. (БАС).

5. Современный русский язык: учебник / под ред. В.А. Белошапковой. М.: Высшая школа, 1989. (СРЯЗ).

6. Современный словарь иностранных слов / под ред. Л.Н. Комаровой. М.: Русский язык, 1992. (ССИС).

7. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Справочник по русскому языку. Словарь лингвистических терминов. М.: Оникс, 2003. (СРЯ).

8. Le Nouveau Petit Robert. Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française / sous la direction de J. Rey-Debove et A. Rey. Paris: Ed. Dictionnaires Le Robert, 1994. (DLF).