Сборник материалов конференции «Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия», 2016
Хлыстун Мария Александровна,
магистрант 2 курса обучения ИФЖиМКК ЮФУ (г. Ростов-на-Дону, Россия)
КЛЕВЕТА И ОСКОРБЛЕНИЕ В СОВРЕМЕННЫХ СМИ
Одно из золотых правил журналистики гласит о том, что в первую очередь, репортер должен быть непристрастным и объективным. Этот значительный принцип профессионализма требует, чтобы работник средств массовой информации не был по обе стороны от аргумента. Сообщение должно представлять только факты, а не личное отношение к ним. Начиная с 20 века термин «объективность» нераздельно связан с журналисткой практикой. Для подтверждения своего мастерства автору необходимо выполнять простой алгоритм, который убережет от субъективности: отделять факты от мнений, эмоционально отстраняться при освещении событий и наконец, необходимо стремление к точности и сбалансированности, что дает аудитории целостную и достоверную информацию.
Пренебрежение объективностью может привести не только к предвзятости изложения действительности, результатом чего становится недостоверный материал, но и к оскорблению, то есть унижению чести и достоинства другого лица. Тогда субъективное мнение корреспондента влечет за собой как нарушение журналисткой этики, так и административного кодекса российской федерации, важно отметить, что данное правило относится только к информационным жанрам и идет вразрез с аналитическими, где мнение автора занимает главенствующую позицию.
В пункте 8 статье 47 Закона РФ «О средствах массовой информации» говорится о том, что журналист имеет право «проверять достоверность сообщаемой ему информации», в противном случае информация может оказаться ложной, а сведения в ней клеветнические. В статье 41 «Обеспечение конфиденциальности информации» сказано, что «редакция обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени», но если эта информация окажется неверной, то ответственность ложится также и на редакцию. Однако состав преступления по причине неосведомленности правдивости сообщения отсутствует и можно говорить только о недостаточном профессионализме корреспондента. Дабы не попасть в подобную ситуацию необходимо не только тщательно проверять данные, но и хранить доказательства и контакты источников, чтобы всегда можно было защитить себя в суде.
Важно понимать, что не вся ложная информация считается клеветой. Клевета – это заведомо ложное порочащее сведенье, а также умышленное распространение этих сведений, посягательство на честь, достоинство и деловую репутацию объекта. Ложное сообщение должно содержать конкретные факты, а не оценочное суждение. Кроме того, публикация должна содержать не просто ложь, а информацию, подрывающую репутацию персонажа как законопослушного гражданина. В этом случае субъект может быть наказан в соответствии со статьей 128.1 «Клевета» Уголовного кодекса РФ. Стоит отметить недопустимость злоупотребления правами журналиста, 51 статья закона о СМИ запрещает «использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями».
Наличие в журналистском произведении неправды есть объективная сторона, лишь указывающая на событие преступления. Криминал в чистом виде, согласно теории уголовного права, усматривается только тогда, когда существует и субъективная сторона. Когда гражданин имел прямой умысел лжи – знал, что не прав, но все равно сказал или написал. То есть изначально стремился опорочить другое лицо. Если же «распространитель» был уверен, что тиражируемые им сведения правдивы, хотя на самом деле они являлись ложными, и если данная уверенность неопровержима, то он не может нести ответственности [Бугаец А.А. – Юристлингвистика 2000 № 2].
Журналист не может быть обвинен в клевете или оскорблении, если персонаж в материале узнаваем только самим героем и за сведения общего характера. Если вы напишете, что средний балл ЕГЭ по русскому языку значительно ниже по сравнению с предыдущем годом, то учитель данного предмета не может подать на вас в суд, потому что информация обобщенного характера.
Также за оценочное суждение, не носящие оскорбительного характера, нельзя привлечь к уголовной ответственности, даже если оценка отрицательна. Статья 29, пункт 1 Конституции РФ гарантирует право на собственное мнение, которое нельзя проверить, оно всегда субъективно.
Работая над конфликтным текстом, необходимо проверить признаки на наличие опасных фрагментов: недостоверности информации, ее порочащего характера и о том, говорится ли в ней о незаконных/неблаговидных действиях конкретного объекта.
В случае если сама редакция настаивает на том, чтобы корреспондент в своем материале распространил информацию, заключающую в себе клевету, этический кодекс и закон о СМИ будут на стороне журналиста, который имеет право отказаться от данного ему задания.
При подмене фактов, оценки и комментариев очевидцев на субъективное мнение автор рискует преступить закон: так непрофессиональный материал может содержать в себе оскорбление. Любое физическое лицо, в том числе и корреспондент, распространившее в СМИ оскорбительные сведения, в зависимости от их содержания, может быть привлечено к серьезной административной ответственности. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях устанавливает за оскорбление наказание в виде штрафа, размер которого ранжируется.
Оскорбление – это в первую очередь преступление, при котором происходит унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, дается отрицательная оценка личности. Стоит обратить внимание, что наличие позорящих сведений пострадавшего не обязательно. В отличие от клеветы, при оскорблении, не имеет значения, соответствует ли действительности отрицательная оценка личности пострадавшего или нет. Также важно понимать, что в зависимости от контекста и фактических данных одни и те же высказывания могут нести инвективный характер или клеветнический, а от этого зависит не только тяжесть преступления, но и будит ли это нарушение административного или же уголовного кодекса соответственно.
Помимо этого, если мнение журналиста совпадает с устоявшимся мнением в обществе, подтверждено правоохранительными органами или заключением суда, то негативное высказывание, содержащие потенциально инвективные элементы, не будет выполнять свою основную функцию, а будет считаться констатацией фактов.
Пример:
«Мариупольский Остап Бендер продал иностранным партнерам воздух на полтора миллиона гривен.
Мошенник за фокусы осужден на шесть лет с конфискацией имущества» [эл. ресурс – Сайт города Мариуполя].
Для придания образности автор использует нарицательное имя Остапа Бендера, который знаменит своим плутовством, знающего «четыреста сравнительно честных способов отъема (увода) денег». Если мошенник уже осужден, то определение журналиста вовсе не догадка, а официально подтвержденный факт.
Неверно полагать, что под оскорблением понимают только обсценную речь. В юридической практике выделяют девять разрядов инвективой лексики:
Первый разряд[1] — это слова, обозначающие неприемлемый с точки зрения большинства образ действий, работу, профессию, например: проститутка, рэкетир, фашист и т.д. Часто такие слова имеют четкую юридическую специальность, например: вор, сутенер, коррупционер.
Подобные слова в силу логико-понятийной природы их денотатов (обозначаемых ими лиц) в самом номинативном (основном) значении имеют уже негативную оценку, оставаясь все же в рамках констатирующей семантики… При переносном, метафорическом употреблении такого рода слова приобретают пейоративную (осуждающую), инвективированную экспрессию и явно негативную оценку, общественно осознаваемую и реально воспринимаемую адресатом как оскорбительная или клеветническая характеристика [А.Р. Ратинов, 1997, 128].
Примеры из СМИ:
«Несмотря на старания телеканалов в раздувании культа личности, рейтинг постоянно падает в силу беспросветной экономической ситуации. Сильного внешнеполитического допинга у президента не осталось (да и денег нет); острие мобилизационного пафоса перемещается на «врагов народа», «вредителей», «саботажников» и «шпионов». К их числу, помимо либерастов, педерастов и спекулянтов, всё чаще относят и — долго Путин держался! — евреев. Доносительство всячески стимулируется. Параллельно с усугублением всего и вся, ширятся и разговоры о «неадекватности» нацлидера. Вероятность: 80%» [Электронный ресурс -Хартия 97].
Из всех инвективных лексем, представленных в данном отрывке статьи, первый разряд составляют: саботажник – лицо, занимающееся саботажем; шпион – тот, кто следит за кем-либо, выслеживает кого-либо, доносит на кого-либо, Кузнецов в своем словаре помечает данное слово, как разговорно-сниженное; спекулянт – тот, кто занимается спекуляцией, либо в переносном значении – тот, кто умышленно использует что-либо в личных корыстных целях. Кроме того, вредитель, враг народа и шпион составляют один синонимический ряд из чего можно сделать вывод, что журналист специально использует данные слова для усиления значения.
Второй разряд – это слова или словосочетания, в концепте которых заключена отрицательная оценка практики действий, нравов, устоев кого-либо, при этом сопровождается экспрессивной окраской публицистического характера. Такие слова могут быть расценены как клевета, потому что используются без достаточного основания и употребляются в переносном значении, например: двурушник, расист, юдофоб, ренегат и т.д.
Примеры из СМИ:
«Сенатор-русофоб признал, что Европа хочет помирится с Москвой
Один из самых реакционных политиков США Джон МАККЕЙН заявил агентству Sputnik, что европейские страны «постоянно думают, как решить вопрос с антироссийскими санкциями» [Электронный ресурс – Экспресс газета].
В связи с последними событиями журналисты любят употреблять в заголовках броское слово «русофоб», то есть человек ненавидящий русских и русское. Данное слово имеет резкую отрицательную коннотацию, что не может не привлечь внимание, однако не стоит забывать об оскорбительной характеристике.
«Морально разлагающийся и двуличный Запад» непременно «заразит» всех «болезнью гомосексуализма», а те, кто Западу потворствует, – «национал-предатели» и «пятая колонна». Оппозицию отсортировали на «системную» и «несистемную», а само общество поделили на «патриотов» и «либералов» [Электронный ресурс – Журнал профиль].
Словоформа «национал-предатели» построена по аналогии с национал-демократами и непосредственно отсылает нас к ним. Предатель – это тот, кто нарушил верность, предал. Как и предыдущем примере резко отрицательная семантика: предателями называют людей, которые не просто обманули, а изменили, такое слово вызовет у читателя сильные негативные эмоции.
«Даже государства такого – Украина — не было. Вряд ли у них что-то получится. Как бы они не пытались переписать историю. Да у них в героях одни предатели и изменники. Нельзя создать что-то из ничего. Вражда между территориями – так это всегда было и будет. Читайте историю Ключевского. Это суть жизни всего мира. Кто хочет быть первым, завоевывает территорию» [Электронный ресурс – КМ — онлайн].
Третий разряд включает в себя нейтральные наименования лица, по его роду деятельности, которые в переносных значениях имею сугубо отрицательную коннотацию, сопровождаемую презрением, например: бюрократ, буквоед, коновал, чиновник и т.д.
Пример в СМИ:
«Москва защищает интересы сирийской власти. Эр-Рияд — интересы оппозиции. Вашингтон мечется между ними. Другие страны, в том числе Франция, либо оказались в стороне, либо собираются вмешаться позже. Но действующее трио заставляет серьезно опасаться за будущее Сирии, — пишет Перрен. — Россия думает лишь о собственных интересах, подразумевающих поддержку «дамасского мясника». Саудовская Аравия интересуется лишь тем, как любой ценой противостоять Ирану, в том числе и на сирийской территории» [Электронный ресурс – Inopressa: иностранная пресса о России и не только].
Если не учитывать прямое значение мясника, то так принято называть кровожадного, жёсткого человека, убийцу, палача. В прессе отхождение от публицистического стиля к книжному, разговорному, использование просторечий или историзмов является маркером и усиливает эмоциональное воздействие на получателя сообщения. Сам автор использует кавычки не зря, а с целью дать понять читателю, что здесь необходимо переосмысление.
Четвертый разряд – зооморфизмы, которые подразумевают негативную окраску личности, например: коза, осел, сука, свинья, баран и т.д.
Пример из СМИ:
«Америкосы просто скоты, отвратительные ханжи, прикрывающиеся демократией всякий раз, когда сами совершают преступления против человечности, или эти преступления совершают их союзники, или всякая дрянь, которая им нравится. Казалось бы, где Америка и где Украина, чего вам свое свиное американское рыло совать в Украину?» [Электронный ресурс –MAXIM].
Метафоризация при использовании зооморфизмов позволяет повысить эмоциональную оценку и воздействие на адресата. «Скот» принято говорить о грубом, низком, подлом человеке, в словарях имеет пометы: «прост» и «презр».
«США — это редкостные сукины дети, конечно. Только такие лживые (либо, зачастую, просто глупые) существа как наши прогрессисты, делают вид, что всё с янки в порядке» [Электронный ресурс – Информационное агентство «Новостной фронт»].
Пятый разряд образуют слова, обозначающие непристойное поведение, свойства кого-либо или чего-либо. Некоторые из них слова оценочные, с острой экспрессивной окраской, например: вранье, лицемерие, лихоимствовать, убивать, воровать, и т.д. Иногда характеристику действия (Х хулиганит) переносят на лицо (Х хулиган), что придает постоянный признак и позволяет усиливать эмоциональную окраску.
Примеры из СМИ:
«Как я уже сказал, мой дед воевал против фашистов, а теперь Великобритания поддерживает киевскую армию, которая убивает и мучает мирных жителей» [Электронный ресурс –газета «Культура»].
В данном примере нельзя дать однозначный ответ: является ли выражение «убивает и мучает мирных жителей» оскорблением или нет? Словосочетание может выступать не только как оскорбление, но и как клевета, а может предстать как факт. Здесь необходим более подробный анализ экспертов.
«Тема брифинга заявлена, как «вопросы транспортного обслуживания города Брянска», обещается наличие руководства города (очевидно, замглавы горадминистрации Юрия Кузина, который не стесняется врать главе города), Брянского троллейбусного управления, Брянского городского пассажирского автотранспортного предприятия и индивидуальных перевозчиков» [Электронный ресурс –газета «RegTime»].
Слово «врать» в данном контексте имеет ярко выраженный инвективный характер. В словарях помечено, как разговорное и в отличие от синонима «обманывать» имеет оскорбительный потенциал.
Шестой разряд составляют слова или словосочетания, в семе которых негативная оценка личности имеет яркий экспрессивный характер, однако все эти слова остаются в пределах литературного языка, например: гадина, дурак, идиот и т.д..
Пример из СМИ:
«…Закавказье и временно захватывали Грузию и Армению‚ а персидский шах для защиты от них даже построил гигантскую стену со многими оборонительными башнями. Армянский историк седьмого века Мовсес Каганкатваци описывает их как «безобразную‚ гнусную‚ широколицую‚ безресничную толпу»‚ которая «в образе женщин с распущенными волосами» устремилась в Закавказье» [Электронный ресурс –газета «Gorskie.ru»].
Оценочное прилагательное «гнусный», то есть внушающий отвращение является оскорбительным. Д.В.Дмитриев в толковом словаре русского языка пишет: «Гнусными называют очень плохие поступки, слова и т. п., целью которых является навредить кому-либо, обидеть, оскорбить, унизить кого-либо».
«Альтернативной отечественному засилью решился стать лишь заокеанский комедийный сиквел «Образцовый самец 2»: Бен Стиллер, Оуэн Уилсон, Уилл Феррелл в остросоциальной сатире под маской комедии про придурков» [Электронный ресурс –Кинокадр].
На первый взгляд может показаться, что инвективное слово «придурок» является оскорблением, однако в данном случаем выполняет номинативную функцию.
Седьмой разряд – словосочетания, составляющие эвфемизмы к словам-номинациям первого разряда, данный разряд примечателен употреблением книжного стиля. Например, слово проститутка часто заменяют словосочетаниями: ночная бабочка, девочка по вызову, жрица любви, девушка легкого поведения, падшая женщина, работница самой древней профессии, индивидуальная предпринимательница (индивидуалка).
Пример из СМИ:
«Для встречи с ребенком девушка выбрала короткую юбку и кожаную куртку. В этом наряде Король была больше похожа на ночную бабочку, чем на мать ребенка. Все отметили, что одета «дизайнер» очень дешево» [Электронный ресурс – газета «7 дней в неделю»].
Восьмой разряд – окказиональные слова или словосочетания, построенные на каламбуре, которые введены в текст с целью расшатать авторитет лица, унизить, указать на неприятие его поведения.
Пример из СМИ:
«Но не стоит удивляться, если какой-то конвой ОБСЕ попадет на днях под обстрел, специально подготовленный боевиками по случаю визита господина Хуга в Донецк и Луганск. Мол, смотрите, как «укропы» звереют…» [Электронный ресурс – News.ru.ua]
В данной статье автор использует окказионализм «укропы» не с целью оскорбить, а с целью передать коммуникативную модель поведения читателя с вкраплением разговорной речи.
Девятый разряд – обсценная лексика. На первый взгляд может показаться, что мату точно не место в прессе или на телевидении, однако у журналистов свое видение литературной нормы.
Примеры из СМИ:
«Поэтому я обеими руками за референдум. Где можно проговорить все варианты, решить как лучше для страны — с обузой или без. Как гражданин я бы не хотела платить налоги, которые потом пойдут на пенсиии/зарплаты/помощь по уходу за ребёнком для блядей, которые ходили на сепаратистские референдумы и радовались трупам украинских военных» [Электронный ресурс – УРА-Информ].
Иногда журналисты не дописывают слово, а используют многоточие, однако ответственности с них это не снимает ровно также, как и употребление кавычек.
Список источников
[1] Разряды приводятся с опорой на список инвективных лексических единиц по версии ГЛЭДИС.
Об авторе