РЕЧЕВОЙ АКТ ПРОКЛЯТИЯ В ПРАКТИКЕ ПРОВЕДЕНИЯ ПСИХОЛОГО-ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ТЕКСТА

Byadmin

Сборник материалов конференции «Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия», 2018

Балова Ирина Мухтаровна,
ООО «Центр лингвистической экспертизы «ЛИГА», профессор (г.Нальчик, КБР, Россия)

Будаева Людмила Ахмадовна,
ООО «Центр лингвистической экспертизы «ЛИГА»,доцент (г.Нальчик, КБР, Россия)

Щербань Галина Евгеньевна,
ООО «Центр лингвистической экспертизы «ЛИГА», доцент (г.Нальчик, КБР, Россия)

РЕЧЕВОЙ АКТ ПРОКЛЯТИЯ В ПРАКТИКЕ ПРОВЕДЕНИЯ ПСИХОЛОГО-ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ТЕКСТА

При проведении судебной психолого-лингвистической экспертизы в последнее время довольно часто приходится анализировать проклятия и злопожелания в адрес мишени высказывания.

Проклятие, являясь проявлением магической функции речи, обладает мощной силой психологического воздействия. Это в значительной степени объясняется тем, что оно восходит к древнейшим формулам магических заклинаний и в этой связи может быть отнесено к фундаментальному архетипическому пласту речевого коллективного бессознательного. В современной разговорной речи проклятие редко встречается в своем чистом виде, чаще сочетаясь с субжанром инвективы (Седов 2016, 94).

Проклятие, как правило, произносится/пишется в условиях конфликтной ситуации, где проявляется функция самовыражения адресанта, существующие у него установки. Коммуникативный конфликт несет в себе реализацию эмоциональный разрядки, снятие напряжения через речевую агрессию (Седов, 2007, 269), проявляющуюся в виде словесного выражения негативных эмоций, чувств или намерений в оскорбительной, грубой, неприемлемой в данной речевой ситуации форме (Щербинина, 2007, 126). В обыденном сознании проклятие существует как способ выражения сильного недовольства, возмущение кем-либо, чем-либо, брани (Ефремова, 2000). Оно имеет целенаправленный (злонаправленный) характер причинения вреда жертве, направлено на живое существо, которое не желает подобного с собой обращения. Примечательно, что проклятие как разновидность речевой агрессии, может быть связано не только с искренним пожеланием зла адресату, но и со стремлением к преодолению чувства неполноценности, к достижению ощущения превосходства путем самоутверждения за счет партнера по социальному взаимодействию, а в некоторых случаях может быть способом защиты психики от “перегрева” в ситуации фрустрации путем “выпускания пара”, катартической разрядки (Седов).

Очевидно, что проклятие является субжанром (речевым актом, тактикой) речевой агрессии, которая может проявляться в некоторых случаях как ответная реакция на внешний раздражитель. Убедителен приведенный Ю.В. Щербининой пример: «Например, человеку нагрубили в магазине, наступили на ногу в автобусе, отказали в какой-то просьбе, возразили в споре – ответом на этот физический или психологический дискомфорт часто может быть брань, ругань, словесные нападки на собеседника, основной функцией которых являются психологическая разрядка, снятие нервного напряжения, избавление от негативных эмоций» (Щербинина, 2004, 4).

По мнению психологов и психолингвистов, психологическое напряжение – состояние, в котором обостряется чувство неполноценности, социальной ущербности. Способом восстановления чувства полноценности, стремление самоутвердиться за счет обидчика может выступать и агрессия.

Агрессия, агрессивные действия человека есть своего рода защитная реакция психики, способ разрядки, избавления от внутреннего напряжения (Седов, 2007, 252).

При исследовании текстов, содержащих РА проклятия, эксперт должен учитывать ситуацию, социальный статус, культуру, характер, темперамент, воспитание, образование, этические представления, сложившиеся стереотипы поведения при общении и, что не менее важно, — гендерные особенности участников конфликтной ситуации, поскольку мужчины выражают свои негативные эмоции через мат, женщины – через проклятия. Необходимо отметить следующий факт. Речевая агрессия — целенаправленное коммуникативное действие, ориентированное на то, чтобы вызвать негативное эмоционально-психологическое состояние (страх, фрустрацию и т.п.) у объекта речевого воздействия (Седов, 2007, 254).

При исследовании текстов в данном случае эксперт имеет дело с эмотивными смыслами – отображением эмоций и чувств в высказывании с помощью конкретных языковых средств. Важно, что эмоции связаны с потребностями человека, лежащими в основе мотивов его деятельности (Леонтьев, 1971, 1972).

В юрислингвистике проклятия как самостоятельные тексты не стали объектом специального исследования, хотя В.И.Жельвис в статье «Слово и дело: юридический аспект сквернословия» упоминает проклятие, а в методическом издании «Теоретические и методические основы судебной психолого-лингвистической экспертизы текстов по делам, связанным с противодействием экстремизму», проклятие представлено как внешнее выражение неприязни (2011, 100-101).

Между тем, лингвисты в последние годы стали обращать внимание на проклятие как разновидность речевых актов – экспрессивов (Дж. Серль 1986) — и на специфическое функционирование проклятий. И в этом случае для экспертов важны следующее.

Л.Г.Бабенко, выявляя корпус эмотивной лексики русского языка, относит проклятие к внешнему выражению такой эмоции, как неприязнь (Бабенко, 1989, 167).

И.П.Сусов, рассматривая существующий опыт классификации речевых актов в исследованиях Д. Вундерлиха, Г.Г. Почепцова, Дж.Н. Лича, К. Баха и В.В. Богданова, обращает внимание на то, что иллокутивные функции «классифицируются с ориентацией на Принцип Вежливости» Дж.Н. Лича, и относит проклятие к конфликтному типу иллокутивной функции, замечая, что в этом случае иллокутивная цель конфликтует с социальной целью (Сусов, 2006). Рассматривая классификацию К.Баха, ученый указывает, что предание проклятию относится к особым конвенциональным иллокутивным актам.

В.И. Мокиенко и Т.Г. Никитина включают проклятия в особую группу бранных формул, при этом учитывается их структурная типология и функциональная направленность (Мокиенко, Никитина, 2004).

Появились исследования, в которых рассматриваются проклятия как малые жанры, имеющие гендерную параметризацию (Кремшокалова, 2013).

Известны и классификации проклятий, основанные на различных признаках:

По способу проклинания выделяются 3 группы (проклятия с целью

реализации зла, обращенные к врагам; проклятия с нежеланием зла, которые могут быть адресованы близким людям; проклятия-шутки, в которых нет ни обиды, ни зла) (Налоев, 2008).

По семантической направленности также выделены 3 группы

(связанные с пожеланием физической травмы и болезней; связанные с пожеланием вреда семье и роду; связанные с пожеланием смерти и горестей (Дзасежева, 2005).

По принципу адресации к определенному человеку или группе людей (адресные) и обобщенные (безадресные) (Кремшокалова, 2013).

В практике экспертной деятельности мы сталкивались с проклятиями «с целью реализации зла, обращенные к врагам». Как нам представляется, в рамках проведения экспертиз спорных текстов можно выделить следующие группы проклятий:

проклятия в экстремистских текстах,
проклятия, способствующие разжиганию межнациональной розни,
проклятия в межличностных отношениях.

1.Усиление эмоциональной напряженности текста или высказывания с помощью мольбы, злопожелательных конструкций часто встречаемое явление в текстах экстремистской направленности.

Проклятия в экстремистких текстах имеют место чаще всего в видеороликах, где текст выделен на экране крупным шрифтом на фоне видеоряда с кадрами военных действий муджахедов. Обычно это слова, обращенные к Аллаху, проклинающие врагов, адресат в таком тексте воспринимает проклятие как эмоциональный компонент речи, как средство выражения состояния, связанного с сильным недовольством какого-то положения вещей или ситуацией, и можно рассматривать их как синергемы, усиливающие эмоциональность речи и воздействующие на адресата.

В то же время вполне понятно, что видеоряд (боевые действия, погибающие в бою муджахеды) может вызвать столь сильную ненависть, чтобы проклинать, желать смерти, и в этом случае можно говорить о высказываниях с мотивированной семантикой составляющих компонентов, что является выражением вражды, агрессии.

Злопожелания в текстах экстремисткой направленности как правило связаны с обращением к Аллаху, в одном из них приводится перечень злопожеланий ( часто в виде развернутых метафор), о которых следует молиться: Просите Аллаха: «убрать этих неверующих с наших земель, чтобы их кровь текла по улицам Фалуджи и по горам Афганистана». И чтобы муджахеды убили и уничтожили их каждого по отдельности. О Аллах, помоги муджахедам! Это то, что вы должны просить! О Аллах, помоги шейху Усаме! Это то, что вы должны просить! Пусть небеса сбросят самолеты куфаров, пусть океаны проглотят их корабли, пусть горы сожмут их, пусть земля трясется у них под ногами. Это то, что вы должны просить мои братья! И когда просите Аллаха, то просите о победе муджахедов. И пусть жены куффаров будут вдовами и пусть их дети осиротеют, так же как наши дети стали сиротами (орфография и пунктуация оставлены без изменения).

Можно привести и примеры таких пожеланий, анализ которых приводит к выводам о враждебном отношении к оппонентам:

О Аллах, вырви его (Башара) и его диктаторство из земель…

О Аллах унизь эту нечесть, сделай их семьи пытками для них, сделай их имущество средством все большего заблуждения, укрепи в них страх перед нами, удали страх и сомнения из нас, сделай наши руки средством их унижения и дальнейшего уничтожения, и только лишь через унижение уничтожение, сделай день для них дыханием ада, а ночь мраком его, всели в них постоянное, непрекращающееся ни на мгновение беспокойство в сердце и душе, сделай их инвалидами не только на голову, но и телесными инвалидами, не поступай несправедливо по отношению к своим рабам, когда они просят, не оставляй… (орфография и пунктуация оставлены без изменения).

На наш взгляд, данные конструкции – средство проявления речевой агрессии, которая определяется как «использование языковых средств для выражения неприязни, враждебности; манера речи, оскорбляющая чье-либо самолюбие, достоинство» (Словарь по русской речевой культуре, 2006, 340).

Проклятия, способствующие разжиганию межнациональной розни, вызывающие негативные эмоции, стали появляться в социальных сетях после обострения межнациональных конфликтов в республиках Северного Кавказа.

Комментируя происходящие события (часто не обладающие полной информацией), авторы выплескивают в своих текстах крайне негативное отношение ко всему народу через проклятия. Так, после конфликта между группами кабардинцев и балкарцев в с.п. Кенделен в социальных сетях при обсуждении этих событий появился текст с проклятием на балкарском языке: Аллах жетдирсин сизге!!! Артха къайтмай къалгьанла сиз болугьуз! Кирли тонгузла, елюмден башха кирмесин юйюгюзге! Амин (Пусть Аллах воздаст вам за это!!! Чтобы вы назад (домой) не возвращались! Грязные свиньи, пусть только смерть заходит в ваш дом! Амин).

Конструкция: Пусть Аллах воздаст вам за это может быть использована как благопожелание и злопожелание в зависимости от контекста употребления. В данном контексте она усиливает, как и обращение (грязные свиньи — оскорбление), негативную семантику всего высказывания. Конструкции: Чтобы вы назад (домой) не возвращались, пусть только смерть заходит в ваш дом! входят в арсенал имеющегося в языке свода особого рода клише – проклятий.

О том, что проклятия делаются «от души», свидетельствует слово Амин в конце высказываний. Лексема употребляется в конце молитв, завершает некоторые важные высказывания и предложения, в одном случае она будет приравниваться к фразе «я верю», в другом — утверждать бесспорность какой-либо мысли.

Автор текста обращается к оппоненту как к своему личному врагу и в то же время выступает от имени общества, интересы которого он защищает.

Общая функциональная направленность конструкций – пожелание всяческих бед, направленных на всю нацию, данные инвективы – яркий образец враждебного к ней отношения, что в последующих комментариях на странице социальных сетей вызвало негативный отклик представительницы той же национальности: по-твоему это нормально так проклинать людей?

Произносить тексты проклятий могут люди особого склада характера и поведения. Некоторые исследователи отмечают, что они обладают магичностью. В целом, в народе боятся таких людей, которые могут своими речами смоделировать негативную жизненную установку, принести зло человеку или обществу. В основном авторами подобных текстов выступают женщины злые, недоброжелательные, таких людей пытаются обходить стороной, держаться от них подальше или не злить их.

В кабардинском языке есть паремия Фызыбгэм Тхьэм дыщихъумэ (Пусть Бог оберегает нас от проклинающей женщины), которая достаточно ярко демонстрирует отношение к личности проклинательницы.

Исследователи отмечают, что важным свойством проклятий в национальных языках Северного Кавказа является их синергетический потенциал. Они сами по себе способны передать энергетику (персональную, ментальную). С помощью данных текстов люди способны становиться врагами, направить силы друг против друга (если это проклятие). Таким образом, тексты способны организовать энергетические поля, создавать ауру, управлять волей (Кремшокалова, 2013).

Иногда авторы текстов с вербальной агрессией используют однокоренные со словом проклятие слова:

И предки его, если б рядом с ним были, Такого потомка тот час же убили, Опора империи с давних времён – Стукач и ничтожество, будь проклят он!

Краткое причастие в функции предиката наряду с другими средствами усиливает негативную характеристику, выражая личностное отношение к субъекту речи, создавая высокую степень эмоциональности, как и в следующем фрагменте:

Кяферы, Муртады, Многобожники, Шииты, Суфисты, Индусы, и.т.д. Будьте Вы Прокляты! В Вечном Дунни! ДЖИХАННАМА ВАС ЖДЁТ ИН ША АЛЛАХ!!! (орфография и пунктуация оставлены без изменения).

В спорных текстах имеются и случаи использования проклятий и злопожеланий в межличностных отношениях, причем как правило используются конструкции с непосредственным указателем лица, которое известно говорящему и в адрес которого оно высказывается, и практически отсутствуют проклятия, которые в большей степени передают негативную модальность по отношению к ситуации без персональной адресации.

Использование проклятий в межличностных отношениях довольно распространенное явление. Например, одновременно проклятия и злопожелания зафиксированы в диалоге пограничников и молодых людей, которые хотели зайти в охраняемую зону в горах. В ходе словесной перепалки по отношению к пограничникам прозвучало на кабардинском языке: Сирием фагъэк1уам арат фи хьэдэхэр алыхьым ириригъэшэхыж мыбы (букв.: Хоть бы вас отправили в Сирию, Аллах чтоб ваши трупы спустил отсюда).

Фраза грамматически представляет собой сложное предложение, состоящее из двух предикативных частей. Первая — Сирием фагъэк1уам арат — не содержит прямого указания на субъект действия, поскольку глагол «фагъэк1уам» (отправили) является здесь предикативным центром неопределенно-личной конструкции. Имея в виду то обстоятельство, что в Сирии в это время проходили боевые действия, это высказывание можно определить как пожелание пограничнику оказаться в положении, угрожающем жизни и здоровью, т.е. злопожелание. Во второй части сложного предложении субъектом действия является не конкретное лицо, а Аллах – такова структура проклятия, которое используется для выражения крайнего негодования и состоит в призыве к сверхъестественным силам произвести какое-либо действие, меняющее положение дел, в данном случае – к Аллаху. В анализируемом речевом акте нет элемента «я тебе сделаю нечто плохое», есть лишь пожелание «плохого», можно допустить вывод о том, что высказывание фи хьэдэхэр алыхьым ириригъэшэхыж мыбы (Аллах чтоб ваши трупы спустил отсюда) является не прямой угрозой, а проклятием.

В кабардинском языке имеется группа фразеологизированных конструкций со словом хьэдэ – труп, что нашло отражение в художественной литературе, фразеологических словарях. Так, героини А.Кешокова используют различные проклятия с данной лексемой:

Диса: И къурмакъейм тхьэм тригъанэ гуэгуш къупщхьэр, и хьэдэр щIаух… — Чтоб Тха (Бог) индюшиную кость заставил застрять в его глотке, чтоб его труп вынесли (Зеленый полумесяц);

Хабиба: Алыхьым уи хьэдэр хьэ лIам хуэдэу дригъэлъэф! — Чтоб Аллах как дохлую собаку твой труп уволок! (Сломанная подкова).

К сожалению, перевод не дает возможность точно передать оттенки семантики конструкций: в оригинале Бог в данных высказываниях не сам является деятелем, а способствует совершению действия. В любом случае использование образа применительно к ситуации говорит о том, что в сознании носителей языка имеется некая фразеологизированная конструкция, которая легко трансформируется в соответствии с конкретной ситуацией.

Речевые акты проклятия и злопожелания в психолого-лингвистической экспертизе часто сопряжены с определенными трудностями в их квалификации, которые обусловлены конфликтом формы и содержания. Речевые акты проклятия в текстах экстремисткой направленности, обладая сильными грамматическими маркерами призыва (глаголы в инфинитиве и императиве, адресная направленность, обращения, частица пусть), семантически призывами не являются и при чисто лингвистическом анализе не подлежат правовому регулированию. Такие высказывания попадают в компетенцию эксперта-психолога, который акцентирует внимание на силе психологического воздействия этих конструкций. В то же время такое воздействие обусловлено и стилистически: императивы (вырви, унизь, укрепи, сделай) в экстремистском проклятии часто сопровождается развернутой метафорой: сделай их семьи пытками для них; сделай наши руки средством их унижения и дальнейшего уничтожения, сделай день для них дыханием ада, а ночь мраком его и т.п.

Речевые акты проклятия и злопожелания, направленные на разжигание межнациональной розни, а также проклятия, порожденные в ходе межличностного общения, содержащие инвективную, обсценную лексику, порождают речевой гибрид проклятия и оскорбления.

Наличие в тексте любого содержания проклятия или злопожелания, передавая отрицательные эмоциональные оценки, усиливают его воздействие, демонстрируя негативные установки адресанта, его неприятие, негодование, агрессивность, враждебность к мишени проклятия, с одной стороны, и вызывая эмоции разного характера (в том числе отрицательные эмоции в свой адрес) у части адресатов, с другой. Это, естественно, может негативно повлиять в определенных ситуациях на разного рода отношения.

Литература

Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989.
Волков Е.Н. Критерии, признаки, определения и классификации вредящего психологического воздействия: психологическое травмирование, психологическая агрессия и психологическое насилие // Журнал практического психолога. 2002. № 6.
Дзасежева Л.Х. Женские проклятия в кабардинском языке // Межкультурная коммуникация: теория и практика обучения. Материалы региональной научно-практической конференции (Нальчик, 22сентября 2005). Нальчик, 2005.
Жельвис В.И. Слово и дело: юридический аспект сквернословия// Юрислингвистика-2. Русский язык в его естественном и юридическом бытии. Барнаул, 2000.
Кремшокалова М.Ч. Благопожелания и проклятия как малые жанры устной речи (когнитивно-дискурсивный анализ). Нальчик, 2013.
Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. М., 1971.
Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1972.
Налоев З.М. Адыгская паремиология. Нальчик: Эльбрус, 2008.(на кабардинском языке).
Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Словарь русой брани. Матизмы, обсценизмы. СПб., 2004.
Мечковская H.Б. Язык и peлигия. M., 1998 г. Иcтoчник: http://www.textologia.ru/yazikoznanie/yazik-religiya/fideist-otnoshenie/magicheskaya-zaklinatelnaya-funkciya-yazika-i-nekonvencionalnoe-bezuslovnoe-otnoshenie-k-znaku/
Седов К.Ф. Речевая агрессия и агрессивность как черта речевого портрета//Социальная психолингвистика/ Сост. К.Ф.Седов. М., 2007.
Седов К.Ф. Агрессия как вид речевого воздействия: file:///C:/Users/mila/Desktop/%
Седов К.Ф. Общая и антропоцентрическая лингвистика. М.,2016.
Серль Дж. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. М., Вып.17.
Словарь по русской речевой культуре / Под общей ред. В.Д. Черняк. М.: Сага, 2006.
Сусов И.П. Лингвистическая прагматика. М., 2006.
Теоретические и методические основы судебной психолого-лингвистической экспертизы текстов по делам, связанным с противодействием экстремизму/ Сост. О.В.Кукушкина, Ю.А.Сафонова, Т.Н.Секераж. М. 2011.
Щербинина Ю. В. Вербальная агрессия. М., 2007.
Щербинина Ю.В. Русский язык: Речевая агрессия и пути ее преодоления.М.,

РЕЧЕВОЙ АКТ ПРОКЛЯТИЯ В ПРАКТИКЕ ПРОВЕДЕНИЯ ПСИХОЛОГО-ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ТЕКСТА