ПРОПАГАНДА И ДРУГИЕ РАЗНОВИДНОСТИ ВОЗДЕЙСТВУЮЩЕЙ КОММУНИКАЦИИ

Byadmin

ПРОПАГАНДА И ДРУГИЕ РАЗНОВИДНОСТИ ВОЗДЕЙСТВУЮЩЕЙ КОММУНИКАЦИИ

Сборник материалов конференции «Язык и право: актуальные проблемы взаимодействия», 2018

Кузнецова Алёна Анатольевна
аспирант Южного федерального университета

ПРОПАГАНДА И ДРУГИЕ РАЗНОВИДНОСТИ ВОЗДЕЙСТВУЮЩЕЙ КОММУНИКАЦИИ

История понятия «пропаганда» берет свое начало в XVIIвеке и связывается с Указом Папы Григория XIIIо создании Sacra Сongregatio De Propaganda Fide (Священной конгрегации пропаганды веры) – специального ведомства, целью которого являлось обращение в католическую веру иноверцев, а также возвращение в лоно Церкви нерадивых верующих. Этот период был кризисным для католицизма и характеризовался увеличением числа различных конфессий и сект, развитием и появлением новых каналов и средств коммуникации. В связи с происходящими изменениями возникла острая необходимость укрепить позиции веры, а также распространить её на большую территорию. Созданная Григорием Конгрегация занималась распространением собственных материалов по пропаганде веры, печатаемых в папской типографии «Типография полиглота», а также подготовкой квалифицированных проповедников (Беглов, 1984). Позднее, в 1627 году Папа Урбан VIIсоздал специальный колледж Урбана – семинарию, которая обучала пропаганде. Необходимость специальной подготовки основывалась на том обстоятельстве, что основной задачей миссионера в то время было не просто распространение католического учения. Успешной миссионерская деятельность могла считаться только тогда, когда потенциальные верующие добровольно принимали доктрины Церкви (Аронсон, Пратканис, 2003), (Мозолин, 2007).

Таким образом, изначально поднятие «пропаганда» имело религиозную окраску, которая сохранялась за ним вплоть до середины XIXвека, когда было зафиксировано использование данного понятия в политическом и военном контексте. Примеры подобного использования слова «пропаганда» в американской прессе второй половины XIXвека рассмотрены исследователем Э. Феллоузом (Феллоуз, 2009).

Однако широкого распространения данное понятие не получило до начала XXстолетия (Аронсон, Пратканис, 2003). Причиной пристального внимания исследователей к пропагандистской деятельности стало осознание её воздействующего потенциала, раскрытого в периоды международных вооруженных конфликтов. В XXвеке происходит осознание воздействующего потенциала пропаганды как способа формирования ценностных установок населения, сплочения общества вокруг определенной идеи. В это время меняется отношение к пропаганде. Если в работах зарубежных исследователей, таких как Г. Лассауэл, Дж. Дьюи, Э. Арансон и Э.Р. Пратканис, и др., явно прослеживается негативное восприятие пропаганды, делается упор на её отрицательных сторонах, то в работах советских исследователей за данным понятием не закрепляются негативные коннотации, что объясняется социальной и политической ситуацией в стране, а также общим курсом партийного руководства. Однако необходимо отметить, что в работах советских исследователей представлено ярко выраженное разграничениесоциалистической и буржуазной (империалистической) пропагандой. При этом первая оценивается как необходимый инструмент социальной работы, призванный способствовать просвещению масс, а вторая – как средство введения масс в заблуждение, ихобмана и эксплуатации. Примечательна в этом отношении следующая цитата советского исследователя П.С. Гуревича: «С первых дней существования Советского социалистического государства его внешнеполитическая пропаганда, отстаивания на международной арене коммунистическую идеологию, ведя борьбу за мир, демократию, социализм, успешно противостоит империалистической пропаганде, которая стремится «очернить социализм», приукрасить империализм, его грабительскую, бесчеловечную политику и практику»(Гуревич, 1987, 86). Подобное разграничение социалистической и империалистической пропаганды оставалось актуальным вплоть до развала Советского Союза и встречается в большинстве исследовательских работ того периода.

Отрицательное отношение к пропаганде, как уже было отмечено, наиболее ярко проявилось во второй половине XXвека. Пропаганда долгое время определялась как распространение пристрастных идей и взглядов, часто с помощью лжи и обмана. Однако дальнейшие исследования продемонстрировали, что пропаганда не является исключительно достоянием «преступных» и тоталитарных режимов и часто состоит не только из умных мошеннических уловок. Слово «пропаганда» с тех пор стало означать массовое «внушение», влияние на психологию индивидуума с помощью символов и манипуляции.Интересна позиция известного исследователя пропаганды Э. Бернайса: «Я осознаю, что слово «пропаганда» для многих имеет отрицательный оттенок. Однако то, хороша пропаганда или плоха, в любом случае зависит исключительно от того, что именно она прославляет, а также от достоверности оглашаемой информации». Сам Э. Бернайс определял пропаганду (в широком смысле) как организованную деятельность по распространению того или иного убеждения или доктрины, или, иными словами, как «механизм широкомасштабного внушения взглядов». Исследователь отмечал, что современная пропаганда – это «последовательная, продолжительная деятельность, направленная на создание или информационное оформление различных событий с целью влияния на отношение масс к предприятию, идее или группе»(Бернайс, 2010).

Необходимо признать, что и в настоящее время понятие «пропаганда» оценивается и трактуется по-разному. А.Н. Баранов и П.Б. Паршинвыделяют следующие подходы к его определению:

1) Нейтральный подход: пропаганда – «внедрение в сознание представления о некотором позитивно оцениваемом субъектом пропаганды положении дел, причем сами правомерность позитивной оценки и методы ее внедрения никак не оцениваются»;

2) Советский подход, в рамках которого «пропагандистская деятельность признается важнейшим инструментом социальной и идеологической инженерии»;

3) Антиманипулятивный подход, основанный на отождествлении пропаганды с инструментом манипуляции(Баранов, Паршин, 2017,62).

Сейчас пропаганда используется во всех сферах общественной жизни: внешней и внутренней политике, социальной политике, экономике, культурной и просветительской сфере, и т.д. (Мозолин, 2007). Широкое распространение пропаганды, её массовый характер затрудняют дифференциацию пропаганды и других разновидностей воздействующей коммуникации.

В работах исследователей, особенно посвященных советскому периоду, часто можно встретить сопоставление пропаганды и агитации(Кутенева, 2008). На отличия между этими видами воздействующей коммуникации обращал внимание еще В.В. Ленин: «пропагандист, если он берет, например, тот же вопрос о безработице, должен разъяснить капиталистическую природу кризисов, показать причину их неизбежности в современном обществе, обрисовать необходимость его преобразования в социалистическое общество и так далее. Одним словом, он должен дать «много идей», настолько много, что сразу все эти идеи, во всей их совокупности, будут усваиваться лишь немногими (сравнительно) лицами.Агитатор же, говоря о том же вопросе, возьмет самый известный всем его слушателям и самый выдающийся пример <…>и направит все усилия на то, чтобы пользуясь этим, всем и каждому знакомым фактом, дать «массе» одну идею» (Большая советская энциклопедия, 1955, 295).Рассматривая различные подходы к понимаю соотношения пропаганды и агитации, М.И. Скуленко приходит к выводу о том, что исследователи склонны разграничивать эти понятия на основании их отнесенности к теории или практике: «Пропаганда ассоциируется с распространением и утверждением теоретических положений и выводов <…>Агитации отводится роль осмысления общественной практики» (Скуленко, 1987, 4). В связи с данным обстоятельством, фундаментом разграничения пропаганды и агитации становится объем передаваемой информации, что нельзя назвать удовлетворительным критерием. Понимание пропаганды как воздействующей коммуникации, в рамках которой адресант транслирует адресатам большие объемы теоретической информации, содержащие аргументацию и поясняющие примеры, противоречит специфике современной коммуникации (особенно интернет-коммуникации), а также искусственно сужает круг репрезентаций пропаганды. Как отмечает Г. Блуммер, первичной характеристикой пропаганды является попытка добиться принятия какой-то точки зрения не на основе ее достоинств, а посредством апелляции к каким-то иным мотивам. Соответственно, целью пропаганды является не рассмотрение достоинств и недостатков какой-то идеи, а её насаждение, навязывание(Блуммер, 2010).При этом пропаганда не всегда сопровождается разъяснением идей, убеждений, взглядов и т.д., одна из её основных задач – их распространение.

В качестве основных критериев разграничения пропаганды и рекламы можно назвать участников коммуникации, её содержание, а также цели субъекта коммуникации.

В рекламе участники коммуникации четко определены: субъектом выступает производитель предметов, средств или услуг, либо организация, занимающаяся реализацией этой продукции, объект же представляет собой целевую аудиторию, которая дифференцирована на основании пола, возраста, социального положения, уровня образования, сферы интересов, и т.д. Кроме того, реклама ограничено временными рамками (таймингом). В качестве субъектов пропаганды обычно выделяют разнообразные организованные группы: государственные и корпоративные структуры, политические партии, религиозные и социальные организации. Данное обстоятельство объясняется тем фактом, что ранее пропаганда представляла собой деятельность, требующую больших финансовых затрат, необходимых для её организации и осуществления. Однако в настоящее время развитие и повсеместное распространение Интернета позволяет любому человеку, имеющему средства связи (мобильный телефон или компьютер), отвечающие минимальным техническим требованиям, а также доступ к сети Интернет, транслировать свои взгляды и убеждения(в том числе и противоречащие действующему законодательству) неопределенному широкому кругу адресатов.

Как было отмечено ранее, пропаганда и реклама отличаются с точки зрения содержания передаваемой информации. Реклама, будучи ориентированной на коммерческие цели, транслирует информацию о конкретных товарах и услугах. Пропаганда же ориентирована на распространение аксиологической информации, затрагивающей картину мира реципиента, его морально-этические и нравственные ценности, политические и религиозные убеждения, и т.п.

Цели рассматриваемых разновидностей воздействующей коммуникации так же отличаются. Если для рекламы характерно побуждение адресата к конкретным действиям – приобретению демонстрируемого товара, то пропагандист пытается добиться изменения установок реципиента, его мировоззрения и, соответственно, поведения. Соответственно, целью пропагандистской деятельности является перестройка мировоззрения адресата, а не побуждение его к действию. Это обстоятельство отражено в разграничении, проведенном М. Чукасом между «подготовительной» и «оперативной» пропагандой: «Пропагандист-подготовитель занимается главным образом созданием определенного умонастроения в группе людей, которая является объектом его работы, внушает им требуемые «истины» и насаждает соответствующие взгляды, которые в конечном счете должны вылиться в действия, которых он добивается. Но эти действия не являются его непосредственной заботой. <…>Оперативный же пропагандист концентрирует свое внимание главным образом на действиях. <…> Он взывает, агитирует, требует действия» (Чукас, 1967, 106).

Принимая во внимание вышеизложенное, целесообразно отметить, что в то время как сопоставление коммерческой реклама и пропаганды обнаруживает достаточно четко выраженные дифференциальные признаки,  пропаганда имеет множество характеристик, сближающих ее с социальной (некоммерческой, общественной) рекламой. Спектр её задач достаточно широк, однако наибольшее значение среди них имеют, во-первых, задача легитимизации уже существующей или только предлагаемой моральной и поведенческой нормы, во-вторых, задача изменения отношения публики к какой-либо проблеме, а в долгосрочной перспективе – задача создания новых социальных ценностей.Социальная реклама – это не реклама конкретного товара, а реклама некоторого «отношения к миру». Социальна реклама формирует определенную идеальную картину отношения к жизни, в которую предлагаемые правильные действия «встраиваются» в качестве логичного элемента.Социальная реклама является удобным инструментом продвижения определенных позитивных идей, имея возможность донести их до максимально широкого круга адресатов. «Доминантная цель социальной рекламы – нивелирование деструктивных воздействий, оказание положительного влияние на сознание людей в контексте структурирования базисных общественно одобряемых ценностей и ориентаций» (Силантьева, 2016, 84). Соответственно, социальная реклама, направленная на формирование у аудитории определенного отношения к образу жизни, изменение и соблюдение норм поведения, является одним из способов формирования ценностных установок общества. «Языковое манипулирование социальной рекламы направлено на формирование ценностей посредством дихотомического противопоставления понятий «хорошо» — «плохо», «полезно» — «вредно», «опасно» — «безопасно» (Кузнецова, 2012, 116).На основании приведенных характеристик социальной рекламы можно сделать вывод, что критерием разграничения пропаганды и социальной рекламы является характер содержания распространяемой информации: если социальная реклама ориентирована на передачу позитивных идей и ценностей, то есть получение реципиентом пользы, то в рамках пропаганды может осуществляться распространение деструктивных идей, что часто обнаруживается в пропаганде экстремистских взглядов, пропаганде насилия и жестокости, суицидального и девиантного поведения.

Целесообразно отметить, что отсутствие однозначной трактовки понятия «пропаганда», сложный, комплексный характер пропагандистской деятельности, разнообразие ее целей, форм и способов осуществления, объясняет множество сходных черт, общих для пропаганды и других разновидностей персуазивной коммуникации, в том числе не рассмотренных в данной статье, таких как журналистика, publicrelation, обучение, и др.

Список литературы:

1. Аронсон Э., Пратканис Э.Р. Эпоха пропаганды: механизмы убеждения, повседневное использование и злоупотребление // СПб.: Прайм – ЕВРОЗНАК, 2003. – 384 с.
2. Баранов А.Н., Паршин П.Б. Категория пропаганды в лингвистической экспертизе текста // Теория и практика судебной экспертизы. – Т. 12. – № 2. – 2017. – с. 53–66.
3. Беглов С.И. Внешнеполитическая пропаганда. Очерки теории и практики // М.: Высшая школа, 1984. – 375 с.
4. Бернайс Э. Пропаганда [Электронный ресурс] / М.: HippoPublishingLTD, 2010.– Режим доступа: http://commondatastorage.googleapis.com/brainmod/book/Edward-Bernays-Propaganda.pdf, свободный.
5. Блуммер Г. Коллективное поведение / Психология масс // Под ред. Д.Я Райгородского. – Самара: Издательский дом «БАХРАХ-М», 2010. – с. 528–587.
6. Большая Советская Энциклопедия // Изд-е 2. – Т.1. – М.: Большая Советская Энциклопедия, 1955. – 672 с.
7. Гуревич П.С. Пропаганда в идеологической борьбе // М.: Высшая школа, 1987. – 263 с.
8. Кузнецова Н. В. Лингвистические приемы пропаганды норм поведения в социальной рекламе США // Вестник ИрГЛУ. – № 3 (20). – 2012. – с. 115–122.
9. Кутенева Т.А. Смысловая динамика лексем «пропаганда» и «агитация» в русском языке // Политическая лингвистика. – № 1 (24). – 2008. – с. 106–114.
10. Матвиенко В.В. Современная пропаганда как система: терминологический аппарат // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. – 2012. –№10.–с. 294–299.
11. Мозолин А. Исторический анализ пропаганды: поиск системных свойств // PR как модель социального взаимодействия: Материалы научного семинара/ Под ред. И.Н. Чудновской, Е.Я. Дугина. – М.: Альфа-М – Вып. 7.– 2007. – 264 с.
12. Силантьева И.А. Опыт использования социальной рекламы для пропаганды гражданско-патриотических ценностей // Актуальные вопросы социологической науки: теория, методология, практика: материалы ежегодной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых / под ред. Н.П. Нарбута, Т.И. Лариной. – Москва: РУДН, 2016. – с. 81–87.
13. Скуленко М.И. Журналистика и пропаганда // Киев: Изд-во «Вища школа», 1987. – 159 с.
14. Феллоуз Э.В. «Пропаганда»: история слова // Политическая лингвистика. — № 3(29). – 2009. – с. 155–159.
15. Чукас М. Пропаганда становится зрелой // М.: Изд-во «Прогресс», 1967. – 302 с.